Эмили всегда даст дельный совет. С ней можно поделиться самым наболевшим.
– Как ты думаешь, мы с Тайлером выдержим такую долгую разлуку?
Эмили останавливается и хмурит брови:
– Ты имеешь в виду университет? Думаю, выдержите. Вы ведь привыкли к разлукам.
Увидев, как я помрачнела, она начинает меня утешать:
– Прекрати, Иден, не переживай, еще целое лето впереди.
Она права. Какой смысл заранее расстраиваться?
Мы молча проходим оставшиеся два квартала до кинотеатра. Ажиотажа не наблюдается, людей совсем мало. Амелия сидит за конторкой и рассматривает свой маникюр. Как я и предполагала, моя подруга умирает от скуки. При виде нас ее лицо вспыхивает радостью, она открывает дверь и выходит.
– Привет!
– Красивая шляпка, – смеюсь я.
Она такая смешная в форменной одежде, и мне, как близкой подруге, разрешается ее дразнить.
– А брюки – просто бомба!
– Эта форма – наказание господне, – жалуется Амелия.
Она снимает кепи, ее волосы поднимаются от статического электричества, и я хохочу еще громче.
– За что мне это? Я хорошо учусь. Записалась на противные летние занятия. Никогда не говорила родителям, что я их ненавижу. Только один раз в жизни ударила сестру. Никого не подрезаю на дороге. Лишь однажды покричала на улице и попала в полицию. И вот такое наказание!..
В Амелии погибла великая актриса. В старших классах она с ума сходила по театру и участвовала во всех школьных постановках.
– Когда ты освобождаешься? – спрашивает Эмили, просто чтобы закрыть ей рот.
– В два. – Амелия тяжело вздыхает, заметив, что на часах всего половина первого. – А с трех до пяти у меня лабораторные занятия. Четверг – ужасный день… Ой, тебя Грег засек.
За барной стойкой в фойе стоит невысокий парень лет двадцати с небольшим. У него на голове кепка с хот-догом. Он улыбается и машет, все его внимание направлено на Эмили. Она прижимает руку к виску, поворачивается к нему спиной и трясет головой.
– Черт, Амелия, почему ты не сказала ему, что он меня не интересует?