Малышка для зверя

22
18
20
22
24
26
28
30

Руки её перехватил, зашипев в шею:

– Почему нет? Ну почему ты не можешь просто взять и бросить его! Ты ведь меня любишь? Любишь или нет?!

Она не ответила.

Снова на губы мои набросилась и член с силой в руках сжала. А я, блять… я нахрен забыло обо всём на свете, провалившись в нирвану.

Её взяла!

Через минуту я уже в ней был, толкался как бешеный, кусал то грудь её сладкую, то губы алые, глубокими поцелуями периодически крики заглушал, чтобы никто нас не услышал.

Когда мы страстно кончили, я голову на её влажную грудь положил, закрыл глаза, тяжело дышал, как наркоман, пытаясь надышаться запахом молодого девичьего тела. Она тоже тяжело дышала, всё ещё сладко подёргиваясь после мощного оргазма, поглаживая мои взмокшие волосы, тихонечко на ухо постанывала.

Оторвавшись от Настиной груди, я решил расставить все точки над “i”. Либо он, либо я. Как вдруг… заметил эти ужасные, багровые пятна на её бледно-розовом теле. Особенно в области шеи.

Твою ж мать!

Это точно не я.

Я, блять, не настолько обезумел, чтобы терзать её хрупкое тело своей необузданной дикостью до ужасных отметин.

Неужели… Отец?

Или отец, или ещё какой-нибудь хер, с которого она тоже веревки втихаря вьёт.

Зарычав, схватил Настю за руки, опаляя яростным взглядом:

– Прошу, скажи мне, что это засосы! Константин постарался?

– Д-да. Так и есть, – она испугалась ещё больше.

– И почему я тебе не верю?

Она резко вырвалась из крепкой хватки, щекой к бурно вздымающейся груди прижалась, застонав:

– Лёша… Просто обними меня. Просто обними… Не говори сегодня ничего. Ладно? Давай не будем с-ссориться.

Я обнял её крепко-крепко. И задушить, и утешить охота! Но, блять, эти синяки… убью любого! В клочья разорву, когда узнаю, чьих поганых лап это дело!