– Н-но ты слишком возбуждаешь… – по щекам потекли слёзы.
– Блять! Девочка моя! Это ты меня возбуждаешь! – жадно облизал слезинки, властно сжимая намокшие пряди. – Моя! Ясно! К чёрту свадьбу! Когда я тебя отымею – мы сбежим нахрен!
Сейчас, думая не разумом, а чувствами, я готова была хоть в пропасть за ним прыгнуть… Но после разрядки, естественно, я сама себя убью, потому что осознаю, что рисковала.
Он ворвался в меня резко, одним мощным толчком вколачиваясь вглубь на всю в длину, накрывая мои губы своими, прикусывая зубами язык. Я завизжала не хуже полицейской сирены, толкаясь ему, такому горячему и такому огромному, навстречу, сжимая настолько сильно, насколько могла.
Королевский. Громадный. И такой приятный… наконец-то его член по-хозяйски орудовал во мне, подчиняя.
Мы сорвались. Как подростки.
Глупые, избалованные дети… Забывая обо всём на свете, включая меры безопасности.
Ещё два мощнейших толчка, и мы кончили. Одновременно. Постанывая друг другу в рот, царапая друг другу спины, насаживаясь жёстко, сильно, до упора, выжимая наши чувства до последнего, наслаждаясь каждым вздохом, криком, движением.
Горячая жидкость острой струёй ударила вниз живота, порождая ошеломительные ощущения. Я словно только что с парашютом из самолёта прыгнула, который в тысячах километров от земли заело, и который, к ошеломительному счастью, в метре от столкновения с поверхностью всё же раскрылся.
В глазах потемнело, во рту пересохло, а тело на несколько секунд онемело, содрогаясь в очень сильных спазмах.
Оголённый нерв…
Моё тело превратилось сплошной оголённый провод.
Отдышавшись, Алексей, нежно стёр с моего лба выступившую испарину, быстро на бок перекатился, плюхнувшись рядом на спину. Несколько минут мы просто молчали, глядя в безоблачное черное небо, усеянное мигающими звёздами, пока я наконец не поняла, какую ужасную глупость совершила.
Понял, наверно, это и Алексей тоже. Улыбка быстро стёрлась с его прекрасного лица, и он, с хрустом сжав кулаки, грубо выдал:
– Ну что, теперь к отцу моему трахаться побежишь? Или, может быть, быстро вещички соберёшь и свалишь нахрен, пока старый мудак, в хлам пьяный, со стриптизершами забавляется?
– Идиот!
Вот теперь меня не страсть сжирала, а злость самая настоящая.
Я быстро на ноги вскочила, кое-как прижала к себе разодранное, насквозь, промокшее платье, и к чёрному входу бросилась.
Ненавижу!
Мерзавец!
ebooksa