Тут вспомнился раздел имущества герцогини, с которого и началась моя история в этом мире.
– Ты на него больше не злишься?
– Конечно злюсь! Но чуть меньше, чем раньше, – ответила Филиния. Потом добавила совсем тихо и предельно серьёзно: – Окончательно прощу только после того, как он сделает счастливой тебя.
Я непроизвольно прижала руку к груди.
Эмоции всколыхнулись, но расчувствоваться я не успела. Опасный порыв перебило сообщение о скором приходе портнихи – а прямо сейчас бабушка жаждала подробностей повторного сватовства.
Опять стало очень неловко, и я попросила:
– Ты присядь сначала.
Опытная леди вновь насторожилась.
Затем был рассказ с приуменьшением размеров змея и других сложностей. Но я как-то не учла один момент…
В нашем мире совместный сон штука тоже неоднозначная, но не до такой степени. Особенно когда речь об экстремальных условиях – например про опасный поход, где каждый гамак на счету.
Здесь же, в этом магическом средневековье, со всеми его этикетами и длинными юбками… Короче, герцогиня онемела.
А очнувшись переспросила вкрадчиво:
– Что-что он сделал? Где-где он тебя уложил?
Дальше была попытка снять портрет со стены и, предварительно расцарапав нарисованное лицо, переправить обратно в северную гостиную. Филиния негодовала и сыпала нехорошими словами. Впрочем, это не помешало бабушке оценить изумительное, подаренное по случаю помолвки кольцо.
А её резюме звучало так:
– Ну, Георг! Ну, король! Воспитывать его и воспитывать!
Я наконец осознала масштаб исполненной сюзереном авантюры и хихикнула.
– Это не смешно, Маргарита! – воскликнула Филиния. – Пусть только попадётся. Я всё ему скажу!
Что именно «всё» и в каких выражениях, так и осталось для меня тайной. Не успела выслушать подробности – пришла портниха с помощницами и утащила мою скромную персону в другую комнату, на пыточный табурет.
Тот, на который жертве надлежит встать и замереть в неподвижности до тех пор, пока смётанное платье не будет отмечено по фигуре. Пока не измерят и не скорректируют все детали и штрихи.