Неважно, что Клео скажет Рэю, это было неизбежно. Я потеряю работу, и мы будем потрясены в «Garrison». Я урежу свою зарплату и возьмусь за любое дело, чтобы у ребят была работа, даже если это будет означать пополнение списка моих клиентов знаменитостями. Я ненавижу их драму и проклятых папарацци, но я не собираюсь топить свою компанию. Возможно, Ченнингу придётся взять несколько кредитов на обучение, но это не конец света.
Я затаил дыхание, ожидая.
Клео повернулась ко мне, прижав телефон к уху, и улыбнулась.
— Я влюблена в Остина.
Её слова поразили меня в самое сердце. Что бы ни случилось, услышать эти слова стоило того. К чёрту работу. Она была всем, что мне действительно было нужно. Я протянул руку и взял её.
Она переплела свои пальцы с моими, и её улыбка стала шире.
— Я люблю его, папа. И уже давно люблю. Я буду с Остином.
До конца её жизни, если мне есть что сказать по этому поводу. Мы ещё не были там. Это были часы, хотя годы в процессе создания. Но скоро. Я ждал достаточно долго. Пришло время полностью погрузиться в её жизнь.
— Я знаю, что это неожиданно, но, пожалуйста… — она отстранила телефон от уха и стиснула зубы. — Он бросил трубку.
Мой телефон на тумбочке зажужжал.
— Это он.
Она вздохнула.
— Да.
Я отпустил её руку, перешёл на другую сторону кровати и ответил на звонок Рэя.
— Как долго ты трахаешь мою дочь?
— Это не твоё дело.
— Это точно моё дело. Я плачу тебе за то, чтобы ты защищал её, а не за то, чтобы…
— Я увольняюсь.
Клео ахнула и прижала руку ко рту.
— Прощай, Рэй, — я завершил разговор и отбросил телефон в сторону.