Почему Коваль так себя ведет? Реагирует?
Катя ничего не понимала.
Ну и черт с ним…
Она должна думать о себе и своем удовольствии. Да-да, именно о своем. Чтобы в конечном итоге у генерала Руслана Коваля где-то там, в голове, поставилась очередная галочка, что он непревзойденный любовник, и что девочка даже после учиненного им же над ней насилия течет в его руках и бьется в судорогах оргазма.
Цинично…
– Согрей, – выдохнула она и прильнула к нему. Пусть трогает.
Как ему нравится. А она расслабится… И, может быть, ей станет приятно.
Руслан прикусил мочку уха, подул на укус и снова рукой по животу провел. Выше – мешало платье. Катя обратила внимание, что он не трогает её грудь, не залазит в трусики. Снова дает ей время?
– Руслан, – выдохнула она, внезапно решившись.
Сейчас.
Именно сейчас.
Потом, есть вероятность, что струсит. Нагнетет себя так, что уже не сможет.
– Что, маленькая? – его губы, оставляя обжигающий след на её коже, устремились к плечам. Натолкнулись на ткань платья, и Кате даже показалось, что он зажал её зубами.
А вот от этого осознания пробирало. Неужели генерал хочет её с такой неудержимой силой?
– Руслан, пусти меня на минутку, – Катя для убедительности и, чтобы отрезать себе шансы на отступление, выудила свою руку, зажатую между их телами, и накрыла ей его ладонь. А потом попыталась убрать.
Сразу почувствовала сопротивление, его рука не поддавалась. Катю мысленно тряхануло – дура, куда лезешь… Он раздавит тебя, как мошку назойливую. Но вторая сущность Кати, которая всё решила, упрямо сжала губы.
Она не позволит трусости разрушить себе жизнь.
Руслан с явной неохотой разжал руку, давая Кате свободу. Девушка протяжно выдохнула, хотела зажмуриться, вовремя вспомнила, что её лицо отражается в окне. Нельзя.
Девушка изловчилась и повернулась к Руслану лицом.
Ох…