Главное же достоинство Лены – она умела молчать. И говорила лишь тогда, когда её спрашивали. Она была одной из тех, кто знал, что он находится под якобы «домашним арестом».
– В прессе ничего не говорилось…
– А надо?
Его взгляд оказался красноречивее любых других слов.
– Раздевайся.
Вот и все отношения. Она после ночи с ним получала перевод. Всех всё устраивало.
А тут «больше не могу». Что за хрень?
Руслан разозлился. Зато он может! И хочет! Он держал Лену в кровати больше часа, никак не мог кончить. И на колени её ставил, и верхом сажал, и ноги на плечи закидывал.
Никак и всё тут.
– Вставай. Давай к стене.
– Руслан…
– Лена, – сказал он с нажимом, и девушка поднялась.
Нехотя, что только подбавило дров в его костер нетерпения и раздражения.
У стены он брал её всегда в одной и той же позе. И она знала, что сейчас последует.
Подошел, нервно дыша. Ему хотелось разрядки. Нет, не хотелось. Она ему требовалась.
Чтобы немного сгладить мысли… воспоминания… Потребность тела в той, что пока недоступна. Необходимо выждать хотя бы ещё пару дней, а у него член колом стоит, только вспомнит про Воробушка. Он и Лену вызвал, потому что со спины создавалась иллюзия, что девушки схожи. Обе блондинки и обе маленькие. Только Воробушек с более женственными формами.
Спина шикарная. Гибкая, с тонкой талией, переходящей в крутые бедра. И запах от кожи такой, что похлестче любого афродизиака. Руслана точно током прострельнула, и вся кровь устремилась к паху. Да когда же, мать вашу, он её получит?!
Чуть не рыча, двинулся в сторону Лены. Та интуитивно приготовилась. Поняла, что с ним шутки плохи. Сегодня – точно.
– Руслан…
– Попу давай сюда. Оттопырь! Оттопырь, я сказал!