Прозвучало слово «аборт».
- Люблю. Очень.
Ещё один всхлип.
- А почему не говорил… никогда…
- Я показывал. Вернее, пытался. Вит, не умею я ухаживать за девушками. А ты… Ты не просто девушка. Ты моя Губастая.
- Я тебя убью, Багровский. Убью.
- Не буду сопротивляться.
Она затихла.
Больше ничего не говорила, лишь стояла, безвольно откинувшись головой к стене.
- Пусти меня, Ром.
- Нет.
- Я хочу сесть.
- Пошли на диван.
- Багровский, я хочу-сесть-тут. Дверь ты всё равно запер. И дай мне попить. Воды.
Всё естество Романа противилось, чтобы разжать руки. Казалось, что именно сейчас, вот в эти минуты, он может окончательно отворотить от себя Губастую.
Приложив титанические усилия, всё же разжал и отошёл. Воды в гостиной не оказалось, и он едва ли ни бегом смотался на кухню.
Вита сидела на полу. Как маленькая девочка. Обхватила ноги руками и положила на них голову.
Такая беззащитная.
Уже носящая под сердцем их ребенка.
Роман себя не узнавал. Если будет накручивать дальше, снова сорвется не туда.