– Ты действительно считаешь нас помехой, – прошептал Эфир, увидев ответ в отцовских глазах. В них не было ни сожаления, ни печали утраты, волнения или страха за них – лишь пустота.
– Я устал от ваших оплошностей, вы – никчемные создания. Хорошо, что ваша мать не дожила до этого позорного дня, не увидела, как ее дети рушат будущее семьи, – процедил Эреб, и его глаза заволокло чернотой.
– Ты помешался, отец. Но власти тебе не видать, королева не подпустит тебя к себе, – выпалил Эфир и махнул рукой, словно отгоняя видение отца. Эреб бросился на сына, но тот вильнул вбок.
– Я уничтожу любого, кто встанет на моем пути. – Спинные плавники Эреба раздулись, блеснув острыми иглами.
– Значит, так тому и быть.
Эфир оскалился, готовый принять удар. Эреб бросился вперед и уложил сына на лопатки. Иглы впились Эфиру в руки, когти вспороли плечи. Это был заведомо неравный бой, но Эфир был готов к нему.
– Это ты предал всех нас, – прохрипел он, вонзив кинжал в застарелый шрам на груди отца. Торчащие чешуйки отвалились, темная кровь смешалась с водой. Эфир с силой оттолкнул от себя ошеломленного отца и навис над ним. – Мы поменялись местами, никогда не недооценивай противника. Ты всегда учил нас этому, но не думал, что окажешься на месте поверженного. Я опущу твое тело в бездонную пропасть. – Тритон сел рядом с отцом, тот попытался вытащить кинжал из груди, но зазубрины на стали не позволяли этого сделать. Эфир вонзил оружие глубоко. – Если бы ты вступился за Хаоса, я бы тебя простил и всего этого бы не произошло, но одержимость столицей свела тебя с ума!
Эфир поднял отца и через окно поплыл к бездне, чья темная пасть ждала подношения. В ее мраке Эфир видел ворочающиеся тела серпенсов, поднимающиеся вверх пузыри аквапилов. Погружаясь в холод и черные воды Сомбры, тритон неотрывно смотрел в глаза отца, но тот по-прежнему видел в сыне врага.
Когда тело исчезло в темных водах бездны, Эфир вдохнул полной грудью и покинул Сомбру.
Сидя на камнях, омываемых ледяными волнами, тритон смотрел на Черный утес и думал о брате. «Ты должен выжить и вернуться домой, Хаос, я жду тебя». В окне замка он увидел тусклый огонек.
Готфрид выслушал служанку и махнул рукой. Девушка поклонилась королю и ушла, оставив на столе чашу с персиками. Его Величество отправил фрукты Нокте, помня, как она любила их. Но она к ним не притронулась, как и к другим изысканным блюдам.
«Почему она так мало ест? Неужели ей стало хуже?» Мужчина встал из-за стола и, приблизившись к чаше, взял крепкий плод. Нежный аромат напомнил о временах его молодости, когда его не обременяли дела королевства. Все заботы состояли в том, как добиться уважения отца.
Нокте прошла с ним этот путь от начала и до конца, помогла заключить мирное соглашение с морским народом, отдала ему все, что имела, и даже больше, а он…
Развод был необходимостью, Готфрид как правитель это понимал. Он надкусил персик, чувствуя на языке сладость плода. Ему захотелось увидеть Нокте, взять ее за руку и заглянуть в глаза, увидеть наивную маленькую русалочку, которую когда-то встретил.
Бросив удрученный взгляд на кипу документов и последние отчеты стражников, Готфрид зажмурился, надеясь, что бумаги исчезнут, но этого не произошло.
– Я могу освободиться на час, король я или же раб трона? – гневно прошипел он и покинул кабинет под удивленными взглядами стражи.
У бирюзовой двери Готфрид долго стоял, не решаясь взяться за ручку в виде рифленой раковины. В этом крыле не звучало ни веселых голосов, ни звуков челесты. Никто не бежал к нему навстречу со счастливой улыбкой, шлепая босыми ногами. Не было взгляда серых блестящих глаз, манящих своей искренностью.
Смахнув выступившую на лбу испарину, Готфрид потянул за ручку – с легким скрипом дверь открылась, и он ступил в царство тишины, без важных документов, расписания дня, встреч с советниками, не терпящих отлагательств желаний королевы. Стоял только он – освободившийся от оков правления человек. Плотно закрыв за собой дверь, Готфрид неторопливо зашагал по зеркальному коридору, под светлым потолком которого переливались позолоченные люстры. Он заглянул почти во все комнаты, не переставая удивляться их безлюдности.
Готфрид увидел Нокте неподалеку от висящего на стене портрета. Девушка стоял а, опершись спиной о колонну, и смотрела в окно, откуда открывался вид на южный бастион. Король замер перед позолоченной рамой, сравнивая нарисованное лицо с оригиналом.
– Когда я заказал этот портрет, ты носила под сердцем нашего ребенка, а через месяц потеряла. Мортусу пришлось сделать тебе сложную операцию. Я почти не отходил от тебя, твоя служанка Агнес меняла повязки, они с Мортусом провели столько бессонных ночей. – Готфрид перевел взгляд на Нокте.
ebooksa