— Не понимаю о чём вы, — не поддалась я на его обманчиво-добродушный вид. — Конкретизируйте, пожалуйста и предъявите доказательства.
— Здесь вопросы задаю я, — голос первого похолодел и взгляд недовольно сверкнул. Куда и подевалась обманчивая доброжелательность. Передо мной сидел крайне опасный противник. И этот противник сейчас был готов напасть на меня и уничтожить мою жизнь.
Поэтому я благоразумно промолчала.
— Так с какой целью вы пожаловали к Барабашу?
— Он пригласил.
— Зачем?
— Да откуда ж я знаю? — пожала плечами я. — Могу только предполагать. Вы лучше у него самого спросите.
— То есть вы пришли сюда, даже не зная о цели визита? — вкрадчиво переспросил первый, — разве так к принято ходить на прием к высшему руководству? А эта гражданка зачем с вами?
— Ну, я примерно представляю зачем я понадобилась товарищу Барабашу и зачем он попросил меня взять подругу.
— И зачем же?
— Примерно месяц назад товарищ Барабаш уже предлагал поделиться со мной опытом работы. Это было после окончания совещания облпрофсоюза, где я делала доклад от имени профсоюза депо «Монорельс». Вы можете уточнить дату и список делегатов.
— Мы владеем этой информацией, — кивнул невзрачный.
— Ну вот видите, — облегченно вздохнула я, — с ним тогда были товарищ Плечевой, и они предложили поделиться опытом в банном комплексе. Я тогда не поехала, и вот, очевидно, сейчас товарищ Барабаш решил повторить своё предложение, иначе зачем он велел мне взять красивую подружку?
Каримова я решила не сдавать. Он, вроде, как человеком был среди этих двух моральных уродов.
— Что⁈ — взревел Барабаш. Лицо его покраснело и стало багровым. — Ложь! Это всё наглая ложь!
— Был такой разговор, — вдруг сзади тихо подал голос второй мужчина, и лицо Барабаша стало аж фиолетовым.
— Та-а-к, понятно, — задумчиво протянул первый и повернулся к сидевшей как мумия Репетун, — а вы зачем здесь?
— Точно не знаю, — подхватила мою версию та, — Лидия Степановна вчера сказала красиво одеться и что мы пойдём на приём к Барабашу.
— А она не сообщила, с какой целью? — вкрадчиво поинтересовался первый мужчина.
— Ну, зная репутацию товарища Барабаша, мне незачем было уточнять, — показательно смутилась Репетун.