Летнее Солнцестояние

Она потрепала его по плечу, но он так и оставался безмолвным и недвижным.

Виолета бросилась назад, туда, где они встретились с этими огромными страшными кротами, и вскоре наткнулась на тело Колтсфута.

— Колтсфут! Колтсфут! — окликнула она его дрожащим от волнения голосом. Но Колтсфут тоже не слышал ее.

Она подбежала к Бичу, но вдруг заметила, что из его тельца сочится кровь. Бич теперь совсем не походил на прежнего Бича.

Виолета стала испуганно озираться по сторонам, однако не заметила каменной совы, смотревшей на нее черными блестящими глазами. Она понимала, что ей нельзя идти туда же, куда ушел большой крот, побивший Бича, Пипа и Колтсфута. Она боялась вновь встретиться с ним.

Немного подумав, она решила отправиться за другим большим кротом. Как громко он тогда засмеялся... Наверное, он знает, как помочь Бичу, Пипу и Колтсфуту. Тихонько хныча, она забралась в лаз, вырытый Мандрейком, и уже в следующую минуту оказалась в туннелях Древней Системы, — страхи остались где-то позади, впереди же по непроглядной тьме бесконечных туннелей рыскал безумный Мандрейк.

❦

План Руна сработал. Впрочем, ничего иного он и не ожидал. Никто из кротов не усомнился в том, что малыша Ру убил именно Мандрейк, который бродил теперь по Древней Системе (возможно, в компании с Кротом Камня) и вынашивал планы отмщения злосчастным обитателям Данктона.

Охваченные паникой кроты стали собираться в Бэрроу-Вэйле. Когда Рун прибыл туда, его — как он и ожидал — приветствовали, словно спасителя. Он заявил, что пришло время действовать. Мандрейк был послан Камнем в систему именно для того, чтобы испытать ее крепость и силу, теперь данктонские обитатели должны убить Мандрейка, дабы Камень понял, что они не приемлют такого злого вождя.

В течение нескольких последовавших за этим часов в Бэрроу-Вэйле собралось множество боевиков, среди которых были даже истсайдцы, успевшие прослышать о случившемся.

Циничный Рун вновь сыграл на чувствах толпы, послав Ру, сопровождаемую одним из боевиков, призванным «присматривать за нею», собирать оставшихся в живых малышей, которых он якобы не смог прихватить с собой, поскольку очень спешил попасть в Бэрроу-Вэйл. Вскоре она вернулась с ужасным известием о том, что три ребенка мертвы, а Виолета пропала. Это вызвало такой взрыв возмущения, что боевики решили немедленно отправиться в Древнюю Систему и уничтожить Мандрейка с его прихвостнями (ежели таковые найдутся).

Рун произносил речь за речью, самая яркая из которых заканчивалась такими словами: «Мы живем в очень непростое время... Теперь, когда мы утратили своего предводителя, мы должны сплотиться...»

В тот момент, когда он заговорил об «утрате предводителя», боевики зашумели и недовольно загудели, поскольку всем им было понятно, что единственным претендентом на роль лидера мог быть только сам Рун, от которого они теперь и ждали приказаний и команд. Буррхед выступил с предложением избрать лидером «излишне скромного» Руна. Рун отнекивался, изображая колебания, заставил уговаривать себя, но в конце концов изволил согласиться. Все это время Рун дивился про себя тупости и примитивности собратьев.

Для того чтобы завладеть вожделенной властью, Руну оставалось всего ничего — привести боевиков в туннели Древней Системы и, разыскав в ее доисторических глубинах Мандрейка, обрушить на него всю мощь их гнева и негодования.

Руна несколько смущало одно достаточно странное обстоятельство — среди собравшихся не было ни одного уроженца Болотного Края.

— Что-то я жителей Болотного Края не вижу, — сказал он, обращаясь к Меккинсу, привлеченному в Бэрроу-Вэйл необычайным шумом и волнением.

— Болезнь, — тотчас ответил Меккинс, воспользовавшись приемом Келью. — Болотные жители мрут словно мухи. В эту пору такое с ними случается каждый год... Естественно, все они только и мечтают оказать тебе всяческую поддержку... Мне пришлось едва ли не силой удерживать группу кротов, буквально рвавшихся в бой, ты меня понимаешь... Где-где, а уж в наших краях не найдется ни единого крота, который любил бы Мандрейка. Но, боюсь, звать наших ребят сюда не стоит — уж слишком велик риск эпидемии.

Рун не любил Меккинса — тот всегда был непочтителен и самонадеян. К тому же Рун не верил ни единому его слову. Впрочем, такое поведение жителей Болотного Края давало Руну право осуществить давнюю мечту — расправиться с этим ненадежным народцем раз и навсегда, благо теперь у него есть серьезный повод.

Что до Меккинса, то он тихонько улизнул в Болотный Край. Он вынашивал собственные планы, как уберечь земляков от Руна. Однако прежде всего ему хотелось обеспечить безопасность Ребекки и Комфри. Их следовало не мешкая увести в какое-то иное место.

❦

На то, чтобы добраться до Грота Темных Созвучий, у Мандрейка ушло два дня. Добравшись до центра подземного зала, он вновь принялся изрыгать проклятия и угрозы, обращаясь к Кроту Камня. Ему вторили сотни эхо, отражавшиеся стеной, в центре которой находилось резное изображение огромной каменной совы, но он не обращал на них никакого внимания. Одержимость и неведение наделили его едва ли не безграничной храбростью. Он считал, что Крот Камня находится где-то поблизости, и потому упорно старался вызвать его на поединок. Мандрейк чувствовал некую опасность, но она никак не связывалась в его сознании со странными устрашающими созвучиями, тем более что страх вообще был ему неведом. Мандрейк мог сразиться с любым врагом — кем бы и каким бы он ни был.

Виолета неприкаянно бродила по туннелям Древней Системы, то и дело оглашавшимся диким воем и ревом, но она никак не связывала эти жуткие звуки с «большим кротом», которого ей хотелось разыскать как можно быстрее, ибо она надеялась, что он сможет защитить ее от всех напастей и, возможно, поможет ее братикам. Виолета не понимала, что те уже мертвы.