— Мы готовы, Михаил, а вы?
— Пвевтупайте.
В каком-то смысле это был новый опыт для исследователя. Поэтому я старался запомнить и прочувствовать все до мельчайших подробностей. Лора тоже не зевала — записывала все, что видела и слышала.
— Ощущение будет такое, как будто органы разрывают на части. — С этими «воодушевляющими» словами мне положили на грудь огромную пластиковую пластину в форме латного панциря. — Можешь кричать, если тебе будет легче, но главное — не теряй сознания.
Четверо врачей взяли меня за руки и за ноги, и их кисти начали светиться мягким голубым светом, который постепенно становился все более ярким и ядовитым.
Лора пропала, и я слышал только ее убаюкивающий голос в голове.
Через мгновение меня накрыла волна боли.
В крохотную комнатку набилось очень много любопытных господ. Тут была и Ермакова, которая взяла под негласный контроль юношу, и Старостелецкий, который уже десять раз пожалел, что поддался уговорам Натальи Геннадьевны, и Белозеров, и Звездочет. На единственном стуле сидел сам директор института Алексей Максимович Горький, который любил, когда его называли просто Макс, однако все упорно продолжали величать его по имени-отчеству.
Все с замиранием смотрели, как маги готовили Кузнецова к ускоренному поднятию ранга.
— Опаздываете, дорогой Сергей Михайлович, — в мертвой тишине произнес Горький и повернулся к закрытой двери.
Через секунду она распахнулась, и на пороге показался усатый великан.
— От вас и на том свете не укрыться, Алексей Максимович, — добродушно прогремел генерал Кутузов, перешагнул порог и хлопнул дверью. — Разрешите без официоза, ваша светлость?
— Как обычно, Сережа, тут все свои, — слегка махнул на него добродушный старик, и генерал кинулся здороваться со всеми присутствующими.
Для всех в Империи он оставался суровым военным, который вел себя подобающе статусу и рангу, но в этой комнате собрались те, с кем он мог расслабиться и поговорить без лишних церемоний. Так же как и во времена давно ушедшей юности.
— Ну здравствуйте, Алексей Максимович! — радостно тряся руку, загромыхал Кутузов. — Как ваши мемуары?
— В процессе, Сереженька, в процессе, — отмахнулся он. — И называйте меня Макс, прошу!
Его взгляд упал на единственную даму, которая слегка поежилась. Эта властная, строгая и хитрая женщина всегда терялась при виде здоровяка стоило генералу показаться перед публикой.
— Наташенька! Сколько лет, сколько зим! — И не церемонясь, Кутузов крепко обнял Ермакову. Той пришлось даже активировать магический доспех, иначе пара ребер точно бы сломалось. — Когда ты уже заглянешь к нам? Марфа уже замучила с расспросами: когда приедет Ермакова? Ты же обещала!
ebooksa