— Да, — уверенно ответил Островский.
— Хорошо, — кивнул я, и Лора поставила мысленную галочку в одном из пунктов. — Дальше. Если во время войны этому роду предъявят обвинения, что с ним будет и с его имуществом?
— Михаил, вы уверены, что хотите этого? — вздохнул Островский.
— Николай Романович, мы же договорились…
— Да, простите, Михаил. Если род находится в состоянии войны и ему предъявляют обвинения, то до вынесения приговора, война должна быть окончена. Если этого не происходит, то все, что было с имуществом на момент вынесения приговора, отходит государству и распродается с аукциона. Но, думаю, вам это не подходит.
— Верно, — кивнул я. — Далее. Если тот, кому предъявляют обвинения, умрет во время войны, что тогда?
— Тогда все просто. Вам достается его имущество по праву сильнейшего, — пожал он плечами.
— Господи, какой тут у них закон джунглей… — вздохнула Лора, и я был с ней согласен. Если найдется псих с достаточной силой, он может захватить вообще всю власть… Но это, конечно же, только теоретически.
— Сколько в среднем проходит времени с предъявления обвинения и вынесения приговора? — задал я последний вопрос.
— Хм… В нашем случае, один, максимум два дня, — немного прикинув, сказал Островский.
— Спасибо, что ответили на мои вопросы. Очень развернуто и понятно, — поблагодарил я его.
— Это моя работа, Михаил, — он окинул меня с ног до головы взглядом. — Вы уверены в том, что хотите совершить?
— Да, — кивнул я и слегка улыбнулся. — Мне надо расширять бизнес, а почему бы не сделать это с помощью мерзкого преступника, у которого достаточно денег?
— Хех, вы очень интересный молодой человек, Михаил Кузнецов! — улыбнулся он и, наклонившись поближе, прошептал: — Я бы так же сделал.
Тут мне окончательно стало понятно, что граф свой в доску мужик. Редко найдешь такого. К тому же еще и очень влиятельного в придачу.
— Николай Романович, а не хотите ли прокатиться с ветерком?
В его глазах мелькнул азарт. Все-таки мы с ним определенно подружимся.
— Еще бы!
— Тогда позвольте моему шоферу доставить вас домой?
Мы прошли к гаражу, где Данила, как всегда, копался в машинах.