Папина дочка

Яшин продолжает концерт.

- "Я пытaюсь зaлeзть тeбe пoд рубaшку... А ты цeлуешь... мoю дурную бa-a-aшку..."

Шлёп! Второй снаряд от Тарханова прилетает ровно в лобешник Яшину.

- Обидеть артиста может каждый... - стирает Яша со лба шлепок. - Не каждый может убежать!

Начинается шутливая драка.

Работает только Май, угорая над нами.

Марат бросает Яшина через бедро, кроссы прокладывают трассы по свеже выровненной стене.

- Э-э-э! Пацаны! - возмущаюсь я.

- Ладно, перерыв, - объявляет Мар. - Потом реанимируем стенку и по домам.

- Неужели они кончились? - вытирает Май с лица белые ляпки, глядя на свое отражение в темном окно.

- Кто?

- Стены...

- Ну как вы, котики? - залетает к нам Яся. - К пиру готовы? Мы с девочками замутили по случаю амнистии!

Ставит на стол два пакета.

Мы дружно оборачиваемся на запах.

- Вау!

- Так, Вань, помоги... - отдает ему прорезиненную скатерть.

Стол-то у нас здесь совсем не для еды. Но Яся предусмотрела и это.

И пока мы ускоренно замазываем стену, она достает бутеры с красной икрой и с баклажанами под чесночным соусом... Коньяк!

Мы глотаем слюни.