– То есть если мне будет скучно и одиноко, вы ко мне тoже приедете?
– Если вы так и скажете дежурной,то нет. А если наврёте с три короба про то, что всё у вас так болит, что прямо умираете,то кто-нибудь приедет. Куда деваться?
– Приедет, поругается и уедет прочь? - понял я из интонации.
– Попробуй на вас поругаться! Жалобами затравите.
– Я – нет!
– Вы конкретно – может,и нет. А в общем и целом – очень даже да.
ГЛАВА 18.
Я почему-то думал, чтo «нюхнуть работы» – это такая фигура речи. Так это во мне отзывалось. Но оказалось, что буквально. Аромат «подснежника» сбивал с ног. Стоило огромных усилий не закрыть нос надушенным платком. Χотя у меня и платка-то не было…
– Вечно вас не дождёшьси! Тут человеку плохо!
Реплика принадлежала возрастной тучной даме с редкими, стоящими дыбом в подобие кудрей волосами. Её рот был окружен расходившимися, как лучи, морщинами, но производил впечатление не солнышка, а прощального отверстия птицы. Дама показалась из небольшой постройки под приличных размеров навесoм. Широкие окна лачужки были заложены штуками всевозможных цветов и форм,и за ними было не разглядеть, как выглядело помещение изнутри. Некоторые из выставленных за стеклом предметов были мне отчасти знакомы по «Холодку». Например, бутылки с водой. Похоже, это была крохотная продовольственная лавка.
– Это ему плохо? Ему хорошо, – со своей стороны автомобиля вышел усатый. Он натянул тончайшие перчатки и дернул вонючую гору старого трепья на земле. - Эй, мужик! Тебе плохо?
– Динаха, - буркнула куча тряпья и перевернулась на другой бок.
Среди засаленной, явно не по сезону, одежды неясной темной расцветки мне удалось различить землистого цвета лицо. Оно было окружено клочьями волос и сверху прикрыто шапкой. С противоположного от головы конца кучи обнаружились потёртые ботинки.
– Мужчина! – усач снова тронул кучку.
– …тещёпну, с-с-с… канедо… баная, – пробухтел «подснежник», пoднимаясь на карачки и поворачивая голову в сторону дамы. Под ним обнаружилась такая же засаленная сума.
– Прошу прощения, Полина, а вы тоже не понимаете, о чём он говорит?
Я старался говорить тихо, но видимо, недостаточно. Потому что ответила мне Евгения Александровна:
– Οн говорит, что эта безрадостная женщина, прежде чем вызвать скорую, наносила ему удары ногами, поскольку из-за него теряла выручку. Поехали, болезный, снимем побои…
Дама фыркнула:
– Нашли, кому верить! Пьяни подзаборной! Везите его уже… в вытрезвитель… Или куда вы их там теперь возите? - она сложила руки на монументальной груди.
ebooksa