– Отсутствие повода мешает.
– Как будто он раньше был.
– Не было. Это шутка такая.
– Ха. Ха, – Коша отреагировал монотонно. – Правду говорят, юмор украшает жизнь.
– Знаешь, наша первая стратегия друг с другом не разговаривать теперь выглядит не самой проигрышной.
Но он не замолчал:
– Согласен. Кстати, можно постоянно спать. Я умею спать постоянно, а вы?
Он, если не ошибаюсь, и прошлой ночью не спал, если только не пристроился удобно на табуретке. Но я снова с сожалением вспомнила о покинувшей нас Анфисе – вот бы с кем вечер проходил не так томно!
– Нет, Коша, я не буду спать ночью. Очень дует по полу. Днем высплюсь.
– Спирта еще можем развести. Пожиже, чтобы на три дня хватило.
– Заманчивое предложение. Я когда в детстве гаммы учила, о том и мечтала: вот вырасту, консерваторию закончу и буду глушить спирт в компании бандюгана. Иногда даже радуюсь, что мамы больше нет, не видит, как детские мечты сбываются.
Коша после долгого молчания встал и отправился на кухню. Но вернулся не с разбавленным спиртом, а с пистолетом. Протянул мне.
– Зачем? – я удивилась и взяла, оценивая тяжесть.
– Вот так снимается с предохранителя. – Он показал. – Только не стреляйте, даже если я начну очень раздражать. Шуметь нельзя.
Ну я пощелкала предохранителем, раз больше ничего нельзя. А потом спросила снова:
– Зачем?
Он пожал плечами.
– Вы же сами как-то просили. И опыт показал, что вы были правы. Вырубили бы Хребта на подходе, все бы глаже обошлось.
Я и в фонарь немного поцелилась, хотя он мне ничего плохого не сделал. Это было новое развлечение: щелкнуть предохранителем, напугать фонарь, убедиться, что фонарю все до фонаря, щелкнуть предохранителем. Но надолго не хватило. Потому Коша опять встал и подал мне руку.
– Танцевать зовешь? – сразу догадалась я, однако прозвучало только со скепсисом.