Не разлучайте нас

Затем Итан затравлено смотрит на меня. В его взгляде смесь тревоги и решимости.

– Кэти… – начинает он.

– Просто скажи, зачем, – обрываю я его, не желая слушать его извинений. Я не могу дышать. Во мне столько боли и унижения, злости и ярости оттого, что он сделал. Как он мог так поступить? И для чего? – Зачем ты мне врал?

Он растерянно качает головой:

– О чем ты?

– Вот только не надо, – говорю я тихо и слышу, как звенит у меня в голове. – Ты же не хочешь сказать мне, что это кто-то номером ошибся?

О боже! Не могу поверить. У меня просто не укладывается в голове то, что я только что обнаружила.

– Кэти, пожалуйста, успокойся.

– Скажи мне правду! – ору я. Он удивляется. Я и сама удивляюсь. Мое сердце разбито. Это так больно. То, как он поступил со мной. – Ты что – Уилл? Мой Уилл?

Итан молчит несколько секунд. Даже минут. И чем дольше он молчит, тем больше я убеждаюсь в его вине.

– Слушай, – говорит он наконец, – я могу объяснить…

– Да пошел ты! – Я никому никогда такого не говорила. Но это так… приятно! Так успокаивает. Наполняет силой. – Пошел ты со своими объяснениями. Ты мне лгал. Подобрался ко мне поближе, делая вид, что другой человек, затащил меня в постель, занялся со мной любовью ради какого-то извращенного прикола, а теперь… что? Ты все расскажешь обо мне Лизе Суонсон? Расскажешь, как одурачил меня, притворяясь, что ты влюбившийся в меня хороший парень, а не человек из моего прошлого, которого я была бы рада забыть!

Последнее, конечно, ложь. Мне просто хочется сделать ему больно. И, судя по его лицу, мне удается.

– Кэти, послушай. – Он хватает меня за плечи, я пытаюсь вырваться, но это бесполезно. Он намного сильнее. – На самом деле я хороший парень, который в тебя влюбился. Я клянусь. Ты не безразлична мне, Кэти. Всегда была небезразлична.

Всегда. Несмотря на злость, эти слова меня тронули.

– Тогда зачем ложь? – обидно, но я не могу противиться его рукам. Всем телом стремлюсь к нему, наполняюсь теплом от одной только близости. Мне хочется врезать ему. Заехать ногой по яйцам, видеть, как он упадет на пол и будет стонать от боли. Все что угодно, лишь бы он хоть отдаленно почувствовал то, что чувствую я. – Зачем, Итан? Или, как мне сказать, Уилл?

Он дергается так, будто ему неприятно, когда его называют Уиллом. В уме возникает целая куча вопросов, но я не могу их задать, потому что это означало бы, что мне не все равно. А мне должно быть совершенно плевать на него.

Итан – это и вправду мой Уилл. Мой Уилл. Не могу поверить. Я на самом деле не могу поверить в происходящее. Зачем вся это ложь, весь этот обман? Что он надеялся от этого выиграть? Я не понимаю.

– Если ты хоть на секунду успокоишься, я все объясню, – начинает он снова.

Но от его слов я только еще больше бешусь.