И Демон ей не нужен. Инвалид, мать его. Немощный придурок, который поверил в любовь. Сказки все это — любви до гроба не существует. Бабы продажные, у каждой своя цена. Да и проблемы им не нужны, куда проще найти нового богатого ухажера. Никто ж не давал гарантии, что Демьян когда-то встанет на ноги. Да и не факт, что хромота со временем пройдет — возможно, до конца своих дней останется калекой.
Боль душевная прошла — вместо нее осталась пустота…
— Ты со мной? — Бес вывел друга из раздумий, и тот поднял глаза. Сам не заметил, как уставился в одну точку на столе. У Демьяна такое теперь частенько бывает — вместо зашкаливающего адреналина, который беспокоил все эти годы, появилась неконтролируемая апатия.
Замыкается в себе и на какое-то время выпадает из реальности.
— Вроде как, — посмотрел на сидящего напротив Беса.
Сейчас Демону хотелось побыть одному. Не видеть никого, даже друзей. В последнее время и так одиночество стало его верным спутником. Просто привык. И не хотел что-либо менять.
— Послезавтра крупный клиент приезжает на завод, — Бес не сводил взгляда с сидящего в кресле парня.
— Зверь справится, — скривился Демьян, так как бедро снова заныло.
— И паренька новенького надо на ринг выпускать, — продолжал давить Карим, пытаясь хоть как-то вывести друга из двухмесячной апатии.
— Ты справишься, — кивнул в подтверждении своих слов.
— Демон, да что с тобой? — все-таки не выдержал и вспылил, но в ответ услышал лишь сухо:
— Отвали.
И так два месяца подряд, чтоб его черти слопали. Вот нахрена, спрашивается, так сильно убиваться? Зачем бередить себе душу и рвать сердце на части? Ни разу за все время Демьян не заговорил о Маше. Просто молчал, уходил в себя или, как сейчас, бросал безразличное “отвали”.
— Она завтра уезжает, — аккуратно произнес Карим, не называя имен. Но Демон понял. И даже ухмыльнулся.
— Мне все равно, — откинулся на спинку кресла, массируя бедро и кривясь. — Честно говоря, я думал, что она давно свалила.
Маша. Снова она. И так второй день к ряду снится, а тут еще Бес добивает. Вот нахрена, спрашивается, в душу лезть? Каждый считает своим долгом поддержать, только вот кто просит ковырять незажившую рану? И так тошно, еще и друзья добивают. Вроде как переживают, и это понятно, только легче почему-то не становится.
— Ты бы не горячился…
— Бес, отвали, а? — Демьян вспылил, а так хотел сдержаться. Показать всем, что ему безразлично, но воспоминания о ней слишком сильно давили на оголенные нервы. — Тебе дорогу показать, куда идти, или сам найдешь?
Бес молчал. Скрипел зубами и собирался с силами, чтобы признаться. Больше не мог смотреть, как его лучший друг мучается. В каждом слове — горечь потери. В каждом взгляде — новая и более сильная боль. Невидимыми нитями оплела, не давая никак вырваться наружу.
А все из-за него, Карима Бестужева. Хотел оградить Демьяна от проблем и не смог. До сих пор винит себя — как же он мог-то пропустить тот момент, когда Ящуру передали пистолет. И этот дебил выстрелил, попав Демьяну в бедро. А он, Бес, мать его, не успел. Прикрыл бы, сам получив пулю — наверное, это и есть расплата за все его грехи.
ebooksa