Кстати, крепким орешком оказался Давид Натанович – ровно две недели стойко продержался. Если честно, я думала, хватит его дня три максимум. Баба Надя кривилась, прикидывая шансы моего любимого Монстра, а после выдала:
- Через два дня сбежит!
- Ну что ты такое несешь, карга старая! – влез Михалыч, вроде как мужскую солидарность проявляя. – Неделю точно продержится.
- С нашей гестапо? Неделю? – милая Любаша скривилась ехидно, вроде как заплакать от счастья привалившего собиралась. – Не смеши меня, Михалыч!
- Спорим? – сосед протянул руку вперед. – На бутылку! – с гордостью добавил, как будто и так не понятно нам, на что он спорить собирается.
- Спорим, - Любаша кивнула в ответ, пожимая руку пенсионера.
- Раз такое дело, то даю три дня, - баба Надя перебила их рукопожатие. – Два дня на раскачку, ну а третий уже контрольный.
Давид выдержал, хоть и нелегко ему пришлось. Залетал в комнату, как разъяренный зверь, хлопал дверью и шипел:
- Я ее когда-нибудь точно придушу!
- За нее срок дадут, - я смеялась, наблюдая трехдневную битву титанов, но даже строгая соседка оценила Давида по достоинству.
- Берем! - выдала однажды за чаепитием на кухне, когда мой любимый задерживался на работе. – Подходит он нам по всем фронтам!
Ну еще бы, столько натерпелся от вредной старушки! А потом чуть меня не прибил, когда узнал случайно – я была с самого начала в сговоре с соседями. Ну, как узнал – Михалыч, зараза, проболтался. Язык бы отрезать этой мужской солидарности!
И не совсем в сговоре, но про пари знала.
- И молчала! – ревел Давид, тыча в меня пальцем.
- Дорогой, я…
- Короче, Ира, решай что-то быстрее с мебелью, иначе будешь носить мне передачи в тюрьму, - печально вздохнул, но сильно давить не стал.
А я, соответственно, не стала долго сопротивляться…
- Поздравляем! – Бес первым сделал шаг нам навстречу, вручил мне букет белоснежных роз и поцеловал в щечку. – Береги его, - прошептал на ушко, пока девочки обнимали Давида.
- Договорились, - прошептала я в ответ, целуя мужчину в ответ. – Спасибо тебе, Бесик!
И улыбнулась, наблюдая, как Карим (о, да! Я узнала его имя!) поменялся в лице.
ebooksa