Мы находились в небольшой пещерке, в углу которой догорал костёр. На нём недавно готовилась какая-то лечебная смесь, а сейчас старик мазал мои раны, как он объяснил, лечебными травами, названия которых мне ничего не скажут. Что удивительно, я почувствовал, как стало значительно легче.
— Я не мог иначе, — ответил ему. — Да и разве это жизнь.
— Это тоже жизнь. Но ты прав, мы здесь все обречены, — вздохнул старик.
— Обречённость? — усмехнулся я разбитыми губами. — Для меня нет такого слова.
Старик вдруг подвинулся ко мне и нахмурил седые брови:
— Ты ведь ничем не отличался от остальных, но после того, как произошел этот взрыв и тебя завалило… что-то изменилось.
— Прозрел, — пожал я плечами, и зря это сделал. Ещё не зажившие раны дали о себе знать. Едва сдержался, чтобы не поморщиться от боли.
— Не шевелись. Так быстрей пройдёт, — прошамкал старик и после непродолжительной паузы спросил меня:
— Знаешь, что дальше будет?
— Понятия не имею.
— Они придут. Очень скоро. И попытаются тебя поднять для работы на руднике. А если ты не встанешь… кинут в яму.
— Яма… что там?
— Оттуда ещё никто не возвращался.
Слова старика дали совершенно противоположный эффект. Он ожидал страха… Я наоборот был очень заинтересован туда попасть. Лучше уж погибнуть в бою, чем влачить такое жалкое существование. Я попытался расспросить своего собеседника об обитателях таинственной ямы. Бессмысленно. Он лишь кривил лицо и точно сказать не мог, что в ней такого особенного. Но, по-моему, просто не знал.
Это произошло, когда старик отсел в сторонку, тихо забормотав себе под нос какую-то белиберду. Явно умом тронулся. Он периодически «очень ненавязчиво» косился в мою сторону, даже не догадываясь, что я это вижу. На фоне очередной вспышки бормотаний «сокамерника» в пещеру вошли два охранника, которые, особо не церемонясь, раскидали наш костёр.
— Встать! — заорал у меня над ухом один из них, более здоровый и агрессивный.
Я покосился на него и «дружелюбно» улыбнулся. Если б он знал, что таит в себе эта улыбка, бежал бы отсюда сломя голову. Только вот я уже не прежний… Сейчас же он воспринял мой жест как насмешку.
В руке громилы тут же оказалась уже знакомая мне дубинка. Он замахнулся в надежде, что я начну шевелиться, но я оставался безучастным.
— Я не боюсь, — ответил ему. — Оставь свои угрозы для других.
— Дай-ка я ему объясню, — просипел второй, более низкорослый, закатывая рукава своей синей униформы.