— Чего именно? — недоуменно взглянул я на двоюродную сестру.
— Того, что начнётся война внутри рода, — её карие глаза изучающе смотрели на меня. — Не такого хотели твои родители. Они стремились сплотить всю родню в один кулак. Ты же знаешь.
— Война началась, когда их убил твой отец.
— Да, я уже знаю, и до сих пор в шоке. Никогда ему не прощу этого, — ответила Катя. — А тебе не прощу того, что ты шатался по шлюхам вместо того, чтобы слушать отца и мать. Успел бы научиться у них многому.
— Кать, многое изменилось… И я в том числе, — ответил ей, посмотрев в глаза.
— Как ни меняйся, ситуацию не исправишь, — ответила Катя, и вновь в глазах промелькнуло отчаяние.
— Исправим, вот увидишь, — подмигнул я ей, и задал ещё один больной для меня вопрос. — Скоро будет совет клана. У меня есть хоть какие-то шансы?
— Я бы на твоём месте на него не рассчитывала, — ответила сестра. — Тебя оправдали, но за время твоего отсутствия всё будто перевернулось с ног на голову.
— Например?
— Сторонники твоих родителей, которые нашли в себе смелость что-то возразить о смене власти, пропали без вести. Род обескровлен, а в Совете теперь сидят продажные представители семьи. Тьфу, даже не хочется называть это семьёй. Всё держится на страхе и шантаже.
— Ладно, с этим разберёмся, — ответил я. — Кстати, ты ужинала?
— Нет аппетита, — буркнула Катя. — Тем более я давно не ем вместе с братцем.
— А как появилась эта неприязнь? Ведь он же родной брат. — спросил я и на всякий случай добавил. — Получил травму на руднике, возникли провалы в памяти.
— Ты совсем ничего не помнишь? — сочувственно взглянула на меня Катя.
— Почти ничего, — ответил я.
— Нет, Борис — не родной брат. Слава Единому, сводный. Матери у нас разные, — Катя встретилась со мной взглядом, в котором я увидел скрытую боль, и повернулась в сторону моря.
Я посмотрел в сторону горизонта — всего лишь полоска, отделяющая тёмную водную гладь от ярко-голубого неба, и решил больше не мучить её расспросами. Но предложил отужинать со мной. сестра по-моему некоторое время колебалась, но все же отказалась, виновато заметив, что может позже. И на прощанье посветовала мне быть осторожным. Ну об этом могла и не напоминать. Вернувшись в свои апартаменты, я обнаружил, что мой ужин уже остыл. Жаркое с картофельным пюре, блюдо из овощей и тонизирующий чай с имбирём и мёдом.
Я смотрел на еду и размышлял. Успел ли братец отравить мой ужин, или всё-таки Захар принёс его в неизменном виде?
«Ща проверю», — буркнула Лея, почувствовав мои сомнения, и выпрыгнула из пространственного кармана.
Она последовательно попробовала жвалами пюре, мясо, овощной салат.