Потом я отправила Мирона прочь:
— Попрощайся с Даней и Митей, мы уходим домой.
Сынишка, наконец-то, послушался меня и отправился к своим приятелям.
Я, выпрямляясь гордо, насколько позволяет ноющая нога, обратилась к водителю внедорожника:
— Мужчина, а вас не учили, что нельзя лезть к посторонним детям с бредовыми рассказами? Ваше поведение кажется мне подозрительным. Я запомню номер вашего автомобиля и позвоню в полицию.
— Мой номер легко запомнить. Три единицы! — беззаботно улыбнулся мужчина. — И с чужим вы погорячились, Настенька!
Я едва не задохнулась от возмущения.
Наглый и беспринципный! Откуда он знает моё имя?! Впрочем, мне плевать!
— Держитесь подальше от меня и моего сына! — процедила я сквозь зубы и резко двинулась в сторону, зашипев от боли.
Мужчина среагировал молниеносно. Горячие мужские ладони легли мне на талию. Мужчина притянул меня к себе, едва не впечатывая меня в свою крепкую грудь.
Понятия не имею, с каких пор мускулистым красавцам нужны серые мышки вроде меня: в спортивном костюме, с дулькой на голове, и в одном розовом резиновом тапочке, потому многострадальная нога с намотанным эластичным бинтом больше ни во что не помещалась. Но если я не нужна эту красавцу, зачем он меня хватает своими ручищами?!
Я пихнула мужчина кулаком в грудь и начала колотить его ладонями по корпусу и плечам.
— Ой-ой-ой! Как же больно! — рассмеялся красавчик и резко перехватил мои руки, зафиксировав мои запястья пальцами одной руки. — Прекрати!..
Мужчина стиснул пальцы сильнее.
— Настя, мне нужно с тобой серьёзно поговорить, — незнакомец стянул модные очки с лица и посмотрел на меня. — Мирон — мой сын.
— Очень смешно! — фыркнула я и осеклась.
Во-первых, потому что узнала в красавце звезду хоккея, Даниила Смолякова.
Во-вторых, потому что у Мирона глаза были один-в-один, как у Даниила Смолякова. Один глаз зелёный, другой голубой.
Я, конечно, знала Смолякова! Его имя было на слуху! Ещё бы не знать гордость национальной хоккейной сборнойю