Дарвинизм в XXI веке

Надо сказать, что и в современной вполне серьезной научной литературе можно найти сколько угодно подобных «доказательств» различных теорий — от гипотезы, гласящей, что злокачественное перерождение клеток запускается избытком сахара («проверенной» на дрожжах — организме, у которого нет и не может быть никаких злокачественных опухолей), до попыток связать разницу европейского и китайского менталитетов с различиями в технологии выращивания пшеницы и риса. Подчеркну: речь идет о серьезных, вполне респектабельных работах, а не о заведомых фальшивках (вроде «эффекта 25-го кадра») или «исследованиях», намеренно спланированных так, чтобы получить заранее заданный результат (как, например, опыты Жиля-Эрика Сера-лини, «доказывающие» вред ГМО).

281

То же самое относится к «отрицательным» утверждениям, гласящим, что чего-то не существует или что ни один объект определенного типа не обладает тем или иным качеством: они тоже могут быть опровергнуты единственным контрпримером.

282

Возможный сценарий эволюционного формирования оружия жука-бомбардира предложен несколько десятилетий назад (см. статью Марка Исаака «Жук-бомбардир и аргументы креационистов» — http://www.caesarion.ru/ warrax/w/warrax.net/75/beetle.html), тем не менее в сочинениях креационистов всех оттенков этот орган до сих пор почти обязательно приводится как пример феномена, якобы необъяснимого с эволюционной точки зрения. Никакие попытки оспорить предложенный эволюционный сценарий (или вообще какие-либо упоминания о нем) автору этих строк в подобных источниках не попадались. Трудно сказать, в какой мере это отражает собственное невежество авторов креационистских опусов, а в какой — их надежду на невежество читателей.

283

Это предположение принадлежит не какому-нибудь диванному теоретику или бойкому популяризатору, а Альфреду Уоллесу — «дублеру» Дарвина и одному из самых авторитетных натуралистов XIX века. Разумеется, оно было выдвинуто как альтернатива трактовке павлиньего хвоста как результата полового отбора. Само по себе, кстати, оно отнюдь не абсурдно (подобные способы защиты в мире животных известны, в том числе и у птиц — например, у южноамериканской солнечной цапли) и вполне могло бы быть проверено полевыми наблюдениями — но их, увы, никто не проводил.

284

Подобные произвольные адаптационистские трактовки встречаются и в наше время. Например, уже в 2019 году вышла статья группы американских экологов, обнаруживших, что шерсть американских летяг флюоресцирует — под действием ультрафиолетового излучения светится розовым светом. Этот эффект присущ всем трем видам американских летяг (и не обнаружен у других исследованных представителей беличьих) и сохраняется даже у музейных чучел, в том числе возрастом 130 лет. Эффект в самом деле интересный и безусловно заслуживает дальнейшего изучения. Однако характерно, что авторы открытия сразу же предполагают адаптивное значение этого признака, считая наиболее вероятными гипотезами «камуфляж» (!) и «брачные демонстрации». И даже не задаются вопросом, где сумеречно-ночной лесной зверек может попасть под поток ультрафиолета.

285

В современной морфологии принято иное, более убедительное объяснение нижнего рта у акул: это неизбежное следствие наличия рострума (рыла) — передней части головы, обладающей собственным скелетом. Такой «наконечник» участвует в создании гидродинамической подъемной силы, необходимой акуле, у которой нет плавательного пузыря, а тело тяжелее воды.

286

Не могу не заметить, что сегодня тот же метод широко применяется в такой многолюдной и быстро развивающейся области исследований, как эволюционная психология (см. главу «Поведение методом тыка»). Значительная (если не бóльшая) часть работ в этом направлении строится по характерной схеме: выделяется та или иная черта психики или форма поведения, свойственная представителям самых разных культур (например, любовь к цветам, неприязнь к паукам или склонность дарить и получать подарки), а дальше выдвигаются более или менее правдоподобные предположения о том, чем именно такое поведение должно было быть выгодно для наших предков на том или ином этапе антропогенеза. Понятно, что проверить эти предположения невозможно.

287

Много позже удалось доказать, что такой эффект в самом деле возможен. Так, например, знаменитые исследования, проведенные в 1950-х — 1960-х годах новосибирскими генетиками под руководством профессора Дмитрия Беляева на лисах-чернобурках, позволяют думать, что пегая окраска, вислоухость и закрученность хвоста у домашних собак — побочный эффект отбора на дружелюбное отношение к человеку и полисезонность размножения. Однако в конце XIX — начале XX века подобные предположения были чисто спекулятивными.

288

Сам Поппер, впрочем, утверждает, что вывод о тавтологичности тезиса «выживают наиболее приспособленные» принадлежит не ему — он почерпнул его из текстов биологов, в том числе таких выдающихся дарвинистов ХХ века, как Конрад Уоддингтон, Рональд Фишер, Джон Холдейн и Джордж Симпсон. Видимо, они имели в виду именно то, что в столь общей формулировке этот тезис превращается в тавтологию, для содержательного же его рассмотрения нужно всякий раз выяснять, в чем именно состоят преимущества одних наследственных вариантов перед другими.

289

Точности ради заметим, что, как и в случае отбора в природе, соревнование тут идет не по одному, а по нескольким параметрам: теория может побеждать конкурентов не тем, что она лучше объясняет факты, а тем, что она предлагает более внятную исследовательскую программу, что она больше соответствует «духу времени» или даже универсальным свойствам человеческого мышления, что она более наглядна и проста для понимания и т. д. Но эта тема требует отдельного разговора, не относящегося к предмету данной книги.

290