Баран и жемчуг

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что? — Мастер подался вперёд. — Не слышу.

— Мой голос, — разозлившись, повторила громче. — Говорят, я красиво пою. И вообще…

— Вообще — может быть, — кивнул Рэйкиар, — но в целом — нет. Мелковато.

Я опешила от такого хамства.

— Предлагайте дальше, — подбодрил меня Мастер.

— Цвет глаз, — обронила я.

В моём мире я часто слышала комплименты именно из-за своих глаз. Цвета ультрамарина, они немного меняли оттенок в зависимости от настроения. Темнели в моменты грусти или злости и светлели во время радостных событий. Папа говорил, что мои глаза напоминают омуты Амирашийской впадины.

«Заглянув туда, любая разумная тварь пропадает, — заверял отец с улыбкой. — Невозможно остаться равнодушными к такой красоте».

— И чем же этот цвет так хорош? — вмешался в мои воспоминания Мастер.

— Он очень редкий, — заверила я.

И тут же припомнила встреченного здесь резоглоша. У того глаза были очень похожего цвета…

— Может быть, в вашем мире редкий, — капризно отозвался Рэйкиар, подтверждая мои сомнения, — а у нас подобным не удивить. У моего друга, к слову, такой же. Не-ет, не то.

«У него ещё и друг есть», — подумала я, стрельнув недоверчивым взглядом.

Не дождавшись моего ответа, Мастер рун заскучал, отвернулся и помахал кистью правой руки, явно подбадривая меня на дальнейшие предложения.

— Несколько лет жизни, — выдохнула я последнее, что пришло на ум.

— Каких ещё лет? — озадачился Рэйкиар. — У вас, насколько я вижу, в запасе лишь пара часов. Потом казнь за запрещённый магический выброс.

— Вы знаете будущее? — поражённо выпалила я.

Мастер посмотрел осуждающе, а потом пожал плечами.

— Поговаривают, есть у меня кое-какие способности, но сейчас речь не обо мне. Так ведь, Вла-ада? Что ещё? Может, ваш отец что-нибудь сулил мне?

— Нет! — Я сжала кулаки. — Папа ни при чём. Он не должен расплачиваться за меня.