– Король Таирсского дома, – подсказала я.
Цитандера негромко засмеялась:
– Знаешь?
– Лорд дель Ниано, Оэрлис.
– Карты на стол? – Шевани хмыкнул, оттолкнулся от стола и растаял где-то в темноте окружающего нас сада.
Королева одобрительно кивнула:
– Принцесса – принцессой, ведьма – ведьмой. А голова своя на плечах имеется. Восхитительный котёнок. Да. Оэрлис.
– С которым вы не только знакомы, но и принимали активное участие в его воспитании, – снова подсказала я, потом пояснила, ощущая себя немного виновато. – У вас общая фамильная жестокость. Некие черты характера. Даже не склад ума, а то, каким образом вы думаете. Некие… стереотипы, что ли. Я бы и рада пояснить это по-другому, но боюсь, не получится.
– И не надо, – Цитандера покачала головой. – Ты во всём права, котёнок. Для людей это родство назвали бы седьмой водой на киселе, для нас же род куда важнее. Лис – мой племянник. Мой крестник. Я не могла его оставить в человеческом мире. Воспитывала его, помогала, чем могла. Я видела, как ему было тяжело. Я учила его, когда ему было совсем плохо. Но ничем не могла ему помочь, когда он понял, что совсем не могущественный маг. Что нет у него того могущества, которое предсказывали ему. Ещё хуже было, когда он понял, что из-за дохленькой стихии смерти ему никогда не стать королём.
– Второй сын уже… – я задумалась. – Вайрис?
– Он только третий. Второй сын короля – Натан.
– А почему он незаконнорождённый? Почему не признан? – уточнила я.
– Потому что его мать была намного слабее короля магически. И вот она как раз связалась с магией крови, – пояснила Цитандера. – Но большего я сказать тебе уже не могу. Это не моя тайна.
– Хорошо. По крайней мере, немного ситуация прояснилась. В том числе, и почему … – я замолчала. Лайне не просила меня никому не рассказывать о себе, но то, что она не пришла сама к Цитандере, о чём-то должно мне сказать? – Почему так скрывали эту всю историю понятно тоже, – закончила я фразу так, словно и не прерывалась. – Значит, с этим разобрались. Вопрос следующий, что это за гадость была под корой, и почему она была живой?
– Магические пиявки, – Дерина, погладив ствол своего дерева, перешла и села за стол, посмотрела на эльфийку и снова распылалась в счастливой улыбке, отчего я невольно ощутила укол зависти. Мы общались с девчонками, тесно и очень дружно, нам было комфортно и хорошо, но вот такого – таких уз, у меня никогда не было и ни с кем.
– Что это? И с чем есть?
– Есть не надо, – приняла хранительница мои слова за чистую монету. – Гадость та ещё. Берутся из-за залежавшейся магии. Появляются в одном-двум экземплярах. Если быстро не избавиться – размножаются. Убиваются только чистым серебром и ничем иным. В случае явной неудачи, дело заканчивается большой бедой. Они полностью иссушивают донора.
– То есть?
– Мне грозила смерть, – признало Медное древо. – Так что, я очень благодарна тебе, чужеземка, за спасение своей жизни, жизни подотчётного мне Медного древа и всей той магии, чей узел составляем мы.
– Всегда пожалуйста, но не стоит так затягивать, – отмахнулась я. – Значит, магическая пиявка? А убить чем-то кроме серебра получилось бы?