Доверься мне

Лицо Спенсера застыло.

– Доун…

– Лишь однажды, – быстро перебила его я. – Я сделала это один-единственный раз. Мне… мне просто нужно было понять, что я – это все еще я.

У меня не получалось посмотреть ему в глаза. Иногда я не выносила собственное отражение в зеркале, после того как выходила из душа и видела свои испещренные шрамами бедра.

– Доун, – снова прошептал Спенсер. Он вложил все свои эмоции в четыре буквы моего имени, и я опять подняла голову.

– Мне так за это стыдно.

В его взгляде читалось страдание, как будто он мечтал оказаться тогда со мной, чтобы удержать от той ошибки.

– Оглядываясь назад, я и сама с удовольствием дала бы себе затрещину. Всегда, когда вижу, что натворила… Я действительно потеряла себя. Я вовсе не была сильной, – прошептала я.

– Тебе не за что стыдиться, Доун. Только пообещай мне, что в следующий раз, когда тебе будет так плохо, ты с кем-нибудь поговоришь. Приходи ко мне или расскажи Элли. Если хочешь, я могу дать тебе телефон своего психотерапевта.

Последнюю фразу он произнес вскользь, словно в ней нет ничего особенного. Я тяжело сглотнула. Спенсер внушал мне, что я не должна стыдиться. Как будто моя реакция на предательство Нейта и развод совершенно нормальна.

– Я больше никогда такого не сделаю. Вид крови меня пробудил. Катапультировал на всей скорости назад в реальность и показал, что надо менять что-то в жизни.

– Ты переехала в Вудсхилл.

Я медленно кивнула:

– В Портленде я задержалась еще на три месяца, после чего приехала сюда. За это время я успела собраться.

– Ты сильная, Доун Эдвардс. Такая сильная. – В его взгляде светилось восхищение, и я спрашивала себя, чем его заслужила. Спенсер сидел передо мной и называл сильной, хотя я олицетворяла собой полную противоположность этого слова.

Придвинувшись немного ближе к нему, я заметила, что руки у него покрылись мурашками. Без колебаний я выбралась из-под пледа, в который он меня закутал, и накрыла им его тоже. Пускай мы все еще сидели на некотором расстоянии друг от друга, однако с пледом нас теперь словно окружал защитный пузырь.

– Спасибо. – Уголки рта Спенсера приподнялись, но лишь едва заметно, и до глаз эта улыбка не дошла.

– Я не могу отдать другому человеку так много, – тихо выговорила я. Причем слова выбирала тщательно, но все же не хотела смягчать правду. – Еще раз я такое не переживу.

Спенсер кивнул. Он поднял руку к моему лицу и смахнул слезы под глазами. С ума сойти, как я еще не пересохла полностью и не погибла, как растение.

– Какой же я идиот, – ни с того ни с сего сказал он. – Я так на тебя давил, а это было последнее, что тебе нужно. Наверняка ты до смерти меня испугалась.