Доверься мне

– Классная лекция, Нолан, – проворчал Блейк.

– Я намеренно не писал вам на полях дельные комментарии. Вы не всегда сможете убедить читателей своими работами. Некоторые даже возненавидят ваши произведения вне зависимости от того, сколько труда вы в них вложите. Я хочу, чтобы вы научились отличать конструктивную критику от индивидуальных пристрастий. Получать критику нелегко. Прежде всего когда вкладываешь в текст всю душу. Суть в том, чтобы отфильтровать лучшее среди резких слов и не принимать близко к сердцу остальные. Взгляните как-нибудь на отзывы к своим любимым книгам.

– Уже смотрел, – сказал Джейми. – Полный отстой. Все, что мне понравилось, автор рецензии разнес в пух и прах.

– Какой вывод мы из этого делаем? – спросил у всех нас Нолан.

– Блин, не знаю. Что даже наших любимых авторов критикуют и не получится удовлетворить каждого? – Блейк задумчиво взглянул на Гейтса.

– Совершенно верно.

Мне вспомнилась ядовитая рецензия, которая пришла на прошлой неделе. Неожиданно я увидела ее абсолютно другими глазами. Каждое слово прошло сквозь меня, и сейчас я рассмотрела их под новым углом.

Нельзя угодить каждому. С человеческой точки зрения это вообще невозможно. Пусть больно читать такие высказывания, но они ничем мне не помогут. Я ничего не могла с ними сделать, потому что они и не направлены на то, чтобы мне помочь.

– Спасибо, Нолан, – внезапно произнесла я.

Он схватил меня за руку и вскинул ее вверх:

– Она запомнила! Тост за Доун и первый раз, когда она обратилась ко мне по имени!

Мои одногруппники расплылись в улыбках и подняли за меня стаканчики с кофе.

Этот курс… Он потрясающий.

К этому времени на кухне у Элли у меня размещался более богатый арсенал специй и ингредиентов, чем на кухне в общежитии, где все вечно таинственным образом пропадало.

Сегодня я готовила фахитас с гуакамоле[7], а на десерт – шоколадное суфле с жидким центром. Не лучшее сочетание, но Элли непременно хотела научиться делать суфле, потому что просто его обожала. Я пыталась аккуратно намекнуть ей, что мне потребовались годы практики, чтобы приготовить приличное суфле, однако отговорить ее не удалось.

Я рано научилась готовить, потому что папа часто был слишком занят. Мастерская требовала его присутствия с утра до вечера. И хотя одни из самых счастливых моих воспоминаний связаны с тем, как я сидела, свесив ноги, на верстаках в мастерской и поедала пиццу, рано или поздно я попросила папу научить меня пользоваться плитой. Тогда мне исполнилось лет десять или одиннадцать. Так как отец сам ничего не смыслил в готовке, учились мы вместе. Мы накупили себе кулинарных книг с простейшими рецептами и перепробовали их все. В этом деле практика действительно стала залогом успеха. Это превратилось в наше любимое хобби – готовить вместе. Когда потом на какой-то промежуток времени у папы опять прибавилось работы, поскольку ему пришлось уволить двух сотрудников, за еду начала отвечать я. Денег у нас было не особенно много, так что я быстро научилась обходиться малым, но при этом правильно питаться. Это дало мне преимущество перед многими друзьями. Несмотря на то что никогда по-настоящему не жила одна, я умела правильно распределять свой бюджет, чтобы потом от этого не страдать.

– Как тебе удается все это помнить? Я уже половину забыла, – вздыхала Элли, пока мы накрывали на стол.

– В какой-то момент это врезается в память. По крайней мере, со мной было так, – ответила я и пошла обратно на кухню, чтобы выключить духовку.

Тортильи уже подогрелись, овощи для начинки стояли на столе. На полу валялся упавший салатный листик, который Спайди подозрительно обнюхивал розовым носиком. Я наклонилась к нему, чтобы почесать маленькую головку. Тут же послышалось довольное мурчание, и я улыбнулась.

Чуть позже я вернулась в гостиную и принесла на стол тарелки с тортильями. Элли тем временем возилась с док-станцией Кейдена, делая музыку погромче. Сегодняшний саундтрек: последний альбом Джастина Бибера. На такое мы отважились только потому, что Кейден ушел на гору со Спенсером.