Сделав глубокий вдох и выдох, я набрала его номер. Пошли гудки, и я уже чуть не отключилась, как вдруг он ответил.
– Привет, – сказал он, запыхавшись.
– Я тебе не мешаю? – тут же выпалила я.
– Нет, я бегаю. Что такое?
Я закрыла глаза и прислушивалась к стуку его шагов по асфальту. Короткий порыв ветра шевельнул наушник, и я представила себе бегущего Спенсера. Просто чтобы отвлечься ото всех остальных мыслей.
– Ничего, – с небольшим запозданием откликнулась я.
Теперь его шаги стихли.
– Что случилось? – мягко задал вопрос он.
– Думаю, я не хочу об этом говорить. – Голос охрип и звучал измотанно. Я ненавидела то, что со мной творил один вид Нейта. Какой властью надо мной он до сих пор обладал. Больше я его не любила – об этом не могло быть и речи… однако всего лишь встреча с ним и Ребеккой сбросила меня в ту пропасть, где я находилась какое-то время назад.
– О’кей, тогда поговорим о чем-нибудь другом. Рассказать тебе, над чем я сейчас работаю на курсе по искусству? – спросил он, и его голос принял беззаботный тон.
– Да, пожалуйста.
– Ну, мы делаем скульптуры. Для этого нужно было набросать эскизы. Их должны сначала одобрить, и мне повезло. А вот Майлзу – нет, так как он собирался выполнить скульптуру попы Ким Кардашьян, и наша преподавательница не пришла от этого в восторг, поэтому теперь он нереально отстает – все остальные сегодня уже начали готовить модели из пластиковых трубок и проволоки.
Я улыбнулась и вновь открыла глаза:
– За Майлза и правда очень обидно. Миру нужна эта скульптура.
Спенсер тихо рассмеялся:
– Майлз тоже так считал. Я говорил, что он хотел сделать попу в натуральную величину? На словах «с соблюдением масштабов» наша преподавательница покраснела и влепила Майлзу подзатыльник его же тетрадью.
Теперь я тоже не сдержала смех:
– А как выглядит твоя скульптура?
– Это сюрприз. Я тебе покажу, когда закончу.
– Не говори, что ты готовишь детальную скульптуру моей попы.