Снова мечтай

– Ты же в курсе, как я ненавижу это прозвище.

Он лишь ухмыльнулся:

– Могу придумать какое-нибудь другое.

– Не знаю, помнишь ли ты, но у меня уже есть имя.

Его ухмылка превратилась в улыбку – улыбку, которая была его секретным оружием. Я подозревала, что к тому моменту Блейк уже прекрасно понял, какое влияние на меня оказывает. В последнее время он улыбался мне еще чаще, чем обычно, и я гадала, к чему бы это.

– Джуд – очень красивое имя, но почти не оставляет простора для воображения в плане сокращений или прозвищ, – задумчиво произнес он. – Я придумаю что-нибудь получше. Что-нибудь, что будет принадлежать только нам с тобой.

Я старалась не искать в его словах скрытый смысл.

– Пока это не «Блинчик», я буду рада любому, – пробормотала я и снова уткнулась в строчки.

– Я запомню.

Он придвинулся ближе. Мое тело не могло решить, как на это реагировать. Мне стало одновременно жарко и холодно. Так происходило всегда, когда он находился рядом со мной – что случалось слишком часто. Блейк и Эзра каждый день зависали вместе. С тех пор как у меня перестало получаться просто отмахиваться от этого покалывания, его присутствие стало сводить меня с ума.

– Ну-ка покажи. – Он потянулся за моим сценарием, однако я оказалась проворней и убрала текст из зоны его досягаемости.

– Тебе больше нечем заняться?

Блейк отклонился на каменной скамье назад и оперся на руки. Пару мгновений разглядывал меня, а потом ответил:

– Вообще-то, нет.

Я приподняла бровь:

– «Вообще-то»? Тебя продинамили?

Он передразнил меня, тоже изогнув одну бровь:

– Во-первых, не надо так самодовольно смотреть. Во-вторых, естественно, меня не продинамили.

– Естественно, нет. – Теперь я не удержалась от ухмылки. В Блейке было больше самоуверенности, чем надо. Сейчас он уже стал даже хуже Эзры, и тем не менее ни на того, ни на другого просто невозможно злиться дольше одной секунды. Они самые дорогие люди в моей жизни. Пускай эти двое проводили слишком много времени за играми в приставку, слишком часто надо мной подшучивали и, по-моему, чересчур зазнавались.

– Если хочешь знать: это я кое-кого продинамил.