Блейк несколько минут помолчал.
Мимо нас тянулись магазины и супермаркеты, потом ряды торговых зданий сменились деревьями. Чем дольше мы ехали, тем реже становились строения по обеим сторонам дороги и виднелось все больше заснеженных полей. Через некоторое время в поле моего зрения попал знак, который говорил, что мы покидаем Вудсхилл.
Блейк положил ногу по-другому. Потом вытянул руку и включил радио. Из динамиков полилась новая песня группы
Мы проехали табличку на границе Вудсхилла и выехали из города.
– Будут какие-нибудь пожелания по цели маршрута? – спросила я чуть позже.
Он неуверенно пробурчал:
– Просто продолжай ехать.
Снова прошло несколько секунд, в течение которых мы молчали.
– Когда они воссоединились, я сразу подумал о тебе, – ни с того ни с сего сказал Блейк и указал подбородком на радио.
– Серьезно? – Я быстро взглянула на него, однако он вновь рассматривал через окно высокие ели, растущие вдоль дороги.
– Помню, как раньше ты постоянно твердила, что готова стать второй женой Кевина.
– Ясно же, что Кевин самый недооцененный из братьев Джонасов. Он заслужил много любви.
– Свадьбы так и не случилось.
Я прижала ладонь к груди:
– Я желаю ему счастья с Даниэль, сколько бы оно ни продлилось.
Опять повисла непродолжительная пауза.
– Звучит так, как будто ты собираешься ее убить.
Я лишь сдержанно улыбнулась.
– Выглядишь жутко. Прекрати немедленно.
Продолжая улыбаться, я сделала радио погромче. Джо Джонас как раз пел о том, как он сходит с ума от своей любимой. А я тем временем думала о том, что мы с Блейком в первый раз, с тех пор как снова встретились, беззаботно подшучивали друг над другом. Как будто вместе с границей Вудсхилла мы оставили позади и все напряжение. Вокруг нас возвышались горы, вершины которых я не могла разглядеть, поскольку они скрывались за облаками. Великолепное зрелище, и в тот же миг у меня появилось желание схватить руками настроение, которое сейчас царило между нами, чтобы удержать его.