Каждое его слово эхом звучало во вмиг опустевшей голове.
— Тогда почему? Почему ты молчал всё это время? Почему не сказал, не намекнул даже?
— Потому что ты мой маленький ёжик, — улыбнулся тот, легко и совсем небольно щёлкнув по носу. — Ты ершилась и огрызалась до того самого момента, пока я не сказал тебе о соглашении с твоей семьёй. И только тогда открылась. Решила, что в безопасности, и открылась, перестав меня бояться. Думаешь, мне стоило спугнуть тебя и рассказать, что никуда не отпущу? Что отведу в храм при первой же возможности и сделаю своей женой?
— Не знаю, — потрясённо произнесла я, опуская руки. — Подожди… как же так? Нельзя вот так вот… Твоя мать меня ненавидит.
— Она не ненавидит, просто вредничает. Король отлично промывал ей мозги на протяжении стольких лет. Уверен, узнав тебя лучше, она обязательно полюбит.
— А вот я не уверена.
— В любом случае я уже большой мальчик и никому не позволю решать за меня. Я люблю тебя, Фейт Мандигар. И вполне чётко представляю, какая жизнь меня ждёт с неугомонной и порывистой женой. Готов терпеливо сносить все муки.
— Муки? Какие муки? — на долю секунды возмутилась я.
— Сладкие, — усмехнулся тот, вдруг крепко обнимая и прижимая к себе. — Очень сладкие, Огонёк…
— А с чего ты вообще решил, что я соглашусь? — вспыхнула в ответ, чувствуя, как огнём горят щеки. — Мне подумать надо, взвесить все за и против.
— Надо, но не получится, — прижавшись губами к моему виску, отозвался Трейс. — У нас нет времени, Фейт.
Я дёрнулась, заглядывая ему в глаза.
— Что значит — нет времени? Что происходит?
— Меня не было так долго не потому, что я специально трепал тебе нервы. Я готовил пути к отступлению.
— К-какому отступлению?
— Перед тобой опальный герцог, изгнанный королём Аргустином из долины и принятый вашим императором, который назначил меня уполномоченным представителем империи в Зурийском государстве.
— Где?
— И отправиться я должен туда прямо сейчас.
— Сейчас?
— Ты пойдёшь со мной, Фейт?