Я посмотрел на золотистый артефакт со смешанными эмоциями. Я понял, что случилось. Тот мужчина, который назвал себя Королём Закона Мудрости, спрятал в Короне Короля родословную расы Закона. И она проникла в меня, частично изменив.
Но я не стал владельцем Короны Короля. И пока не собираюсь им становиться. Чем сильнее Огранённый, тем дольше он живёт. Полубоги имеют продолжительность жизни около семисот лет. А Септимусы — от тысячи до двух. Существуют разные методы, как продлить свою жизнь. И запечатать себя в Ледяном Гробу, как это сделала Аннабель, — далеко не самый лучший.
Если я сейчас надену корону, то максимум проживу шесть сотен лет. А скорее всего — и того меньше. Не зря же Король Закона Мудрости сказал, что платить Короне Короля надо своими годами жизни.
Я подобрал корону, трещина на которой исчезла, и снова проверил своё тело. Мой верхний позвонок теперь ничем не отличался от остальных. Весь мой скелет стал золотистым и выглядел необычно.
— А где мои Законы? — вслух пробормотал я и залез в карман, где спал Боря. Наша с ним связь почему-то истончилась и ослабла.
Вытащив поросёнка, я увидел, что тот свернулся в шарик. Всё его тело было густо усеяно тёмными узорами, в которых угадывалась природа пожирания. Вокруг Бори слабо сиял чёрный ореол, в котором непрерывно перемещались тёмные потоки чакры.
Я погладил поросёнка. Узор Призыва имеет огромную слабость. Зверь, как правило, не поспевает за хозяином в развитии своей силы. И если Огранённый становится Полубогом, зверь остаётся на пятой метке или даже ниже. Эта разница обусловлена высокой продолжительностью жизни у зверей. Они медленнее развиваются.
У Глеба Вельзина и его призывного зверя — Овцы — похожая ситуация. Как и у многих других Огранцев. Поэтому узор Призыва не ценится верхушкой разных стран. Только Полубоги могут представлять реальную силу, разница между пятёркой и шестёркой огромна. Но в моём случае наша с Борей связь убрала эту слабость. И когда он проснётся — его сила будет такой же, как моя.
Я вытащил гаджет и проверил письма. Сразу же нахмурился.
Я напечатал:
Я убрал гаджет и только сейчас заметил, что на моём запястье появился потёртый золотой браслет.
— Не совсем, — пробормотал я и сосредоточился на своём лбу. Спустя пару мгновений камень погрузился в череп и кожа на лбу разгладилась. Я надел плащ с капюшоном и скрыл лицо под маской, чтобы спрятать волосы и глаза. Я решил пока не говорить родным о прорыве. Меня тревожила срочность, с которой Алекс требовал вернуться. Почему именно сейчас? Может, он что-то узнал? Но как?