Горилла вела меня всё глубже в остров. Тут я не был, слишком много мутантов. Может, я и глупо поступаю, доверившись обезьяне, но как-то слишком у гориллы глаза умные. Да и
Каменная многоножка замедлилась, и вскоре перед нами открылся большой овраг с кучей дыр в склонах, из которых, сквозь многочисленные лианы, выглядывали любопытные морды обезьян. Посреди оврага на небольшом возвышении стоял синий камень, испещрённый странными рунами.
Горилла спрыгнула со спины многоножки, и та осыпалась каменным крошевом. Мы спустились вниз по твёрдой лестнице из серого камня и вошли в одну из дыр, оказавшейся просторной пещерой, в которой бегали гориллы разных размеров.
— Садись, человек, — горилла приглашающе махнула рукой на ворох каких-то трав и веток.
— У меня есть своё, — отказался я, доставая из кольца кресло и садясь перед «гнездом» обезьяны.
Горилла уселась в ворох, оглядела меня, хмыкнула и хлопнула по земле. С небольшим грохотом пол под ней поднялся, и наши глаза оказались на одном уровне.
— Человек, ты помог нам, — сильным голосом заявила горилла, пристраивая свою гориллью задницу поудобнее. — Перед этим ты многих наших убил. Но это нормально. Мы все сражаемся друг с другом, слабый не может выжить. Мы уже думали убить тебя. Слишком ты опасен. Но сегодня ты сыграл очень важную роль в битве. Много жизней было бы потеряно без тебя.
Я достал из кольца колу, открыл и отпил.
— Будешь? — предложил горилле.
— Нет, — та покачала головой и продолжила: — Жёлтая Смерть на этот раз сильно получила от нас. Но она вернётся. Ей нужен наш остров.
— Зачем?
— Священный Камень
— Это тот? Синий? — я махнул в центр оврага.
— Да.
— И что он делает?
— Делает нас умнее. Все мутанты острова гораздо разумнее наших собратьев такого же уровня.
— Вон оно как… — многое встало на свои места. — А вы обезьянье вино делаете?
— Нет.
— Ну ладно… А почему та макака приняла удар на себя?
— Симба знала, что выживет. В битве с Жёлтой Смертью мы все едины. Иначе не выжить.