Маша тяжело вздохнула, с безнадежным видом, с опущенными плечами поплелась в примерочную кабинку. Она внимательно посмотрела на оставшиеся платья, решила примерить еще максимум два-три. Выбрала те, которые можно легко надеть и так же легко снять, без многочисленных крючков и тугих корсетов.
Очередное платье из черного кружева больше напоминало бальное, его широкая юбка была зафиксирована внизу легким каркасом, который сносил все на своем пути.
— Родина, ты должна выглядеть сногсшибательно, а не сшибать с ног. Не годится. Иди!
Какое-то время Маша не выходила. Лилия успела полистать журнал, ответить на звонок мужа и теперь нетерпеливо постукивала пальцами по столику. Светлана устала стоять и переминалась с ноги на ногу, украдкой поглядывая на часы. Наконец, медленно отодвинулась штора и перед утомленными девушками появилась Маша. Черное платье сидело идеально. Простой крой горловины усложняла нежная драпировка, плавно спускавшаяся вниз и прихваченная на талии белым цветком из полупрозрачной ткани, расшитым мелкими бусинами. Тонкий шелк соблазнительно струился по бедрам и волнами спускался до самого пола. На спине по линии шва был глубокий, но совсем узкий вырез. Маша выглядела элегантно и одновременно сексуально.
— Изумительное платье, вы с ним нашли друг друга, — восторгалась Лиля. — Все остальное можно не смотреть. Мы берем его!
— Боже мой, оно стоит как путевка в Италию! — Маша смотрела на ценник и в сомнении качала головой.
— Отними двадцать пять процентов по карте, — сказала Лиля.
— Все равно. Эта вечеринка обойдется, как поездка в отпуск. Почти.
— Тогда дели пополам, я в этом году еще не воспользовалась предложением пятидесятипроцентной скидки на одну эксклюзивную вещь. Думала, побалую себя после рождения сына.
— Лилька, ты прелесть! Спасибо! Мне оно нравится!
— Тогда поторопимся, надо еще что-то придумать с твоими волосами. Твои кудри после дождя требуют ухода.
Довольные удачными покупками, они попрощались у выхода со Светланой, сели в такси, ожидавшее их уже достаточно долго. Следом вышел охранник с многочисленными пакетами и коробками, сложил все в багажник, предусмотрительно открытый водителем. Дорога домой была легкой и быстрой: девчонки обсуждали предстоящий вечер, строили далеко идущие планы и заливисто хохотали, вызывая улыбку у водителя.
5
Эрнест стоял возле открытого окна в своем люксе на последнем этаже престижного частного отеля, задумчиво смотрел на панорамный вид Москвы. После утреннего дождя город стал зеленым и чистым. Видневшиеся из-за домов купола церквей создавали праздничное настроение. Солнечные лучи преломлялись в старинных витражах и отбрасывали причудливую тень.
Все это великолепие его не радовало. Десять минут назад он заказал автомобиль и теперь ждал звонка. Сегодня предстояла большая игра, ставки высокие, терять было что. Значит надо собраться и просчитать возможные варианты. Свои аналитические способности он развил во время службы в армии. Первые три месяца пришлось противостоять «дедам». Сила и умение драться не всегда приносили желаемый результат, необходимо было выработать стратегию, линию поведения. Он держался уверенно, не вмешивался в разборки, не завел друзей и не нажил врагов. Одиночество стало образом жизни.
На кону стояла «Белая роса», гостиничный комплекс в райском уголке под Одессой, его первый проект, в который он вложил все свои силы и все отцовские деньги. Потом был ресторан в самом центре города, сложный и многострадальный, но, в итоге, доходный. За ним развлекательный семейный центр, который пришлось модернизировать и усовершенствовать не один раз в зависимости от менявшихся потребностей и возможностей клиентов. «Этот старый игрок потребовал именно «Белую росу», почему? — Спрашивал себя Эрнест. — У меня есть более серьезные проекты, приносящие весьма недурные доходы. Может дело не в деньгах? Так почему «Белая роса»?
Он рассчитывал на свой опыт и на удачу. Удача — дама капризная, то улыбнется, то оскалится. Он не знал, как воспринимать сегодняшнюю встречу с Машей. Когда-то она разбила ему сердце. Банально, но это факт. Он долго собирал его осколки, складывал как мозаику. С каждым восстановленным кусочком, уходила боль, разочарование сменялось грустью. Воспоминания о Маше он спрятал в самом отдаленном уголке этого нового сердца за толстой дверью с надписью: «Не люби, убьет», и возвращался туда крайне редко. Но время лечит раны, жизнь наносит другие, и первые кажутся легкой царапиной. Скоро любовь к Маше стала одним из редких эпизодов в его жизни, которые он вспоминал с улыбкой. И сейчас Эрнест был уверен в том, что все, что ни делается, к лучшему. Он успешный, циничный, свободный и может позволить себе практически все. Спасибо Маше, что вышла замуж. Тогда почему при виде ее его сердце тает, и он чувствует себя счастливым до помутнения рассудка.
Звонок мобильного отвлек от мыслей. Он подошел к зеркалу. Сверкнули бриллианты на запонках белой рубашки, когда он поправлял галстук. Черный костюм придавал ему солидность и возраст, но правила игры устанавливает не он. Эрнест посмотрел в глаза своего отражения, их блеск его насторожил. «Не смей трогать Машу», — сказало сердце. «Посмотрим», — ответил разум. Он резко ударил кулаком по золоченой раме зеркала, потом прислонился головой к руке и закрыл глаза.
В доме Рудницких все семейство, включая маленькую Сару, собирало Машу на вечеринку. Филипп, со свойственной ему рассудительностью, предостерегал от необдуманных поступков, расхаживая перед женщинами.
— Даже Сара знает, что нельзя общаться с чужими дяденьками. Правда, детка?
ebooksa