— Это я, — помахал тот рукой мне и, глядя на то, как я, отведя ствол винтовки в сторону, перестал целиться в него, поднимаясь из лужи, негромко повторил: — Это я.
Он был, как и все мы, полностью изгваздан в грязи и насквозь промокший, поэтому мы не сразу узнали в нём Апраксина.
— Ты чего сюда приполз? — тут же набычился Воронцов.
— Товарищ лейтенант, меня подполковник Селиванов послал за вами. Велено вам сказать, что операция завершена. Чтобы вы возвращались. Говорят, что вы очень близко к врагу подошли. Беспокоятся, что накрыть могут. Ругались очень. Приказали срочно возвращаться!
— Ругались? — ухмыльнулся лейтенант. — А они видели, как Лёшка «раму» оформил? А как немцев пострелял? Ругались они…
Я на радостные слова командира внимания не обратил. Сейчас меня интересовал другой момент.
Я посмотрел на Зорькина и Садовского — двух нерадивых помощников и, чуть повысив тон, рыкнул:
— Вы, чего, с ума, что ль, сошли⁈ Почему тылы не прикрываете? Почему тут ползают все кому не лень? А если бы это был не наш боец, а немцы? Нас бы уже всех скопом прикончили или в плен взяли! И неизвестно ещё, что из этого хуже!
Воронцов удивлённо посмотрел на меня, а затем, нахмурившись, перевёл взгляд на подчинённых.
— Так, это, команды не было, — пожал плечами Садовский.
— Да, вы не сказали ничего, — поддержал его кивком Зорькин.
— А сами вы дотумкать не могли⁈ Как выйдем из окружения, каждый получит по три наряда вне очереди! — тут же объяснил всем, кто тут главный, Воронцов, естественно, не став выдавать наряды себе, хоть это и была его недоработка. Он командовал операцией и, естественно, именно он должен был отдать приказ об обеспечении боевого охранения.
Конечно, по большому счёту, атаки с тыла мы не ожидали, ведь позади нас были наши позиции. Но, тем не менее, неожиданное появление прямо под носом «постороннего» человека лично меня очень напугало. Более того, я же чуть не выстрелил в вестового, нервы и так были на взводе после боя с самолётом, а тут ещё и напугали внезапным появлением.
«Нет, надо будет мужиков натаскать на охранение моей позиции, — подумал я. — Да и вообще, если и дальше я собираюсь быть снайпером, то нужно будет подумать о маскхалате. И не только для себя, но и для всей группы. Эпизод, который только что произошёл, наглядно показал, что без маскировки позиции и себя боец находится перед противником, как на ладони. Сейчас нас выручила грязь, именно поэтому „фоккер“ не успел навести на нас артиллерию, так как не видел, куда именно наводить. А вот если бы увидел, то однозначно быть нам под более точным обстрелом. А это уже та ещё игра в русскую рулетку — попадёт по тебе двадцатикилограммовый снаряд или нет».
Апраксин отвёл взгляд, слушая выволочку, а когда она закончилась, вопросительно посмотрел на Воронцова.
— Ладно. Уходим. Тем более мы действительно неплохо повоевали. Молодец, Лёшка! Знатно поработал! — похвалил меня тот и приказал: — Собираем скарб и возвращаемся на позиции.
— Ага. Ясно. Ну, тогда пошли, — кивнул посыльный, подождал, пока Садовский и Зорькин уберут пачки патронов и завяжут вещмешки, поправил каску, и, не услышав в ответ возражений, полез первым.
Однако так просто по мокрой глине вылезти нам не удалось. Пришлось с помощью всё тех же сапёрных лопаток сделать пару небольших ступеней.
Когда убедились, что они достаточно крепки для того, чтобы на них опереться ногой, продолжили эвакуацию.
Апраксин вновь полез первым, но как только он наполовину вылез из воронки, опершись о её край руками, где-то в отдалении раздался выстрел. Красноармеец вскрикнул, взмахнул руками, обмяк и скатился вниз нам под ноги.
ebooksa