— Ага. Ну, ты… это… Береги себя.
— Обязательно.
Когда Алфёров свалил, ко мне подошёл Артём.
— Что ему было нужно?
— Знаешь его?
— Неа.
— Так, ерунда. Предупредил, что Хомутов на меня дуется из-за Марины. Как будто я не в курсе.
— Кстати, как у вас с ней? Видел, сегодня ворковали в столовке, пока мы не пришли.
Это была правда. Девушка подсела, как только я расположился за столом с подносом. Завела разговор о следующей пьесе. Предлагала написать её в соавторстве. У неё даже была пара идей. Хомутов наблюдал издалека, но вёл себя спокойно. Видимо, верил, что я сдержу слово. И правильно делал.
— Мы не ворковали. Просто разговаривали. Театральные дела.
— Ясно. Не надоело тебе? Мне кажется, ты кружком уже не интересуешься.
— Ты прав. Наверное, брошу. Запишусь на фехтование.
— Вот это правильно! — одобрил Артём. — Вместе ходить будем. Как, кстати, твой прогресс?
Хороший вопрос. Есения утверждала, что я делаю успехи, но было ясно, что она учитывает скидку на то, что начал я практически с нуля. Не то, что с ней, но даже со своими сверстниками мне не сравниться.
— Да так себе.
— Тогда тем более, тебе нужно записаться в кружок боя на мечах. Пойдём сейчас, может?
— Лучше после уроков.
Так я сменил внеурочные занятия, чему Артём был очень рад.
— Тебе Кирилл не звонил? — спросил он, когда мы спускались по лестнице во двор. — Или ты ему?
— Нет, а что?