— Да, — ответил я Каминской. — Злоупотреблять не стоит. Пошли на физику. Мне ещё нужно успеть кое-что повторить. Уверен, сегодня меня вызовут к доске. А то уже три раза пропустили.
На следующей перемене мы с Кириллом обсудили условия дуэли.
— Так что с тобой, наверное, свяжется вечером этот Фёдоров, — сказал я в заключение. — Постарайся настоять на том, что кинжалы будут наши, и ты привезёшь их на поединок.
— Ты же понимаешь, что клинки должны быть такие, которые ни один из вас не использовал. Придётся дать слово, что ты на них не дрался.
— Не волнуйся. У меня в замке полно оружия, которое я не использовал. Я просто хочу, чтобы кинжалы были подходящими, а не фигня какая-нибудь. В общем, не доверяю чужому выбору. Большинство дерётся на мечах и в малых клинках ни черта не смыслит.
— Ладно, постараюсь. Но он может и упереться, зная, как ловко ты управляешься с ножами.
— Если совсем заупрямится, то уступи. В конце концов, не так это и важно. Думаю, я с любыми кинжалами управлюсь.
— Если так пойдёт, владение ножами скоро войдёт у аристократической молодёжи в моду, — усмехнулся Кирилл. — Подашь пример.
— Надеюсь, что нет. Предпочитаю иметь преимущество.
Глава 41
Конечно, проводить дуэль после уроков — так себе идея. Насколько я понимал, обычно их устраивают утром, как это было в прошлый раз, когда мы встретились с Лукьяновым в восемь. Сейчас же я чувствовал лёгкое утомление после учебного дня. Правда, мой противник находился в том же положении. Если только не прогулял уроки, но это крайне маловероятно. Подобные вещи в Преображенской школе не приветствовались, а учитывая, что причина пропуска была бы очевидна, хитрость могла выйти Хомутову боком.
После шестого урока, когда я шёл один по коридору, ко мне подошла Марина и с покаянным видом начала извиняться.
— Это не моя была идея бросить вызов, честное слово! — быстро и сбивчиво говорила она, сильно волнуясь. — Женя упёрлась, а я не могла её не поддержать, мы же из одного клана. Правда, я не хотела до этого доводить. Тем более, мы сами отчасти виноваты. Надеюсь, ты победишь, Коля. Даже уверена. Поэтому и выбрала Ростика — он тебе не соперник. Это ведь формальность, и неважно, кто выиграет. В любом случае тема будет закрыта. Знаю, ты сердишься, но я не виновата! То есть, виновата, конечно, но не так, как тебе, наверное, кажется.
Она замолчала, ожидая моей реакции. Конечно, я понимал, что девушка не совсем кривит душой, хоть и не преминула немножко подставить соперницу, пусть даже они в последнее время и задружились. Ссориться со мной ей было не с руки, и она не могла не понимать, что вызов на поединок меня не обрадует — Марина отлично осознавала, кому придётся выступать на стороне Каминской. Не поддержать Женю она действительно не могла. Это выглядело бы странно. Как будто она побоялась ответить на оскорбление, а подруга нет. В общем, я не видел смысла распекать её, однако у меня появился шанс поубавить прыти жёлтых в отношении меня. Ясно же, что после подобного инцидента наше общение не станет прежним, если я затаю немного негатива. Так что я решил ответить неоднозначно:
— Марина, зла я на тебя не держу. Не только вы виноваты в том, что получилось. Глафира тоже накосячила. Ей не стоило вас дразнить. С ней разъяснительную беседу я провёл, но тебе выговаривать права не имею. Ты мне не невеста. За извинения спасибо, однако мне нужно всё это ещё переварить. Не знаю, сколько на это уйдёт времени.
— Мне очень жаль! — опустив глаза, пролепетала девушка.
— Мне тоже, — сказал я. — А теперь извини, мне нужно на урок.
— Да-да, конечно. Я понимаю. Надеюсь… В общем, удачи тебе, Коля.
— Спасибо.
— Я приду на поединок. Буду болеть за тебя!