— Слышал, тебе удалось захватить пленных. Они в больнице. Живы?
— Да, но в очень плохом состоянии.
Допрашивать моих пленников князь наверняка не станет. Это будет грубо с его стороны и неэтично. Оно того не стоит. Но лгать ему тоже нельзя. Придётся сказать, что диверсанты двигались под прикрытием иллюзии. Про Лукьянова умолчу, а это выдам. Иначе Шувалов не успокоится.
— Надеюсь, им станет лучше, и тебе удастся с ними побеседовать, — после паузы сказал князь. — Нужно выяснить, как враг смог так далеко пробраться незамеченным.
— Разумеется. Мне самому интересно. Сделаю всё, что в моих силах.
— Надеюсь на тебя, Николай. Кто их послал хотя бы известно?
— Увы. Нужно ждать, когда пленники придут в себя и смогут говорить.
— Что ж… Не пропусти этот момент. И сообщи, что удастся выяснить, хорошо?
— Конечно, Ваша Светлость. Тотчас свяжусь с вами.
На том и расстались. Я понимал, почему Шувалов позвонил. Во-первых, скрытное продвижение войск могло произойти не только у меня. Если противник обладал каким-то средством проделать такое, глава клана должен об этом знать. Во-вторых, он хотел удостовериться, что за нападением стоял Лукьянов. Иначе говоря, что агрессия была направлена против меня, а не против Зелёных. Интересно, что он сделает, если я ему скажу, что отряд послал барон? Станет предпринимать против него что-либо? Очень сомневаюсь. А вот если Лукьянов вдруг даст дуба, подозрение сразу падёт на меня. Так что лучше делать вид, будто я не в курсе, кто прислал диверсантов.
Всё бы ничего, но я не сомневался, что это была только первая ласточка. Наверняка барон не успокоится и будет донимать меня дальше, невзирая на потери. А это значит, что придётся его остановить. И желательно так, чтобы случай стал примерно-показательным. Пусть все в городе знают, что нельзя поступать с Николаем Скуратовым подобным образом. И в то же время надо провернуть всё так, чтобы прямых улик против меня не осталось. В общем, есть, над чем поразмыслить.
Первым же делом надо узнать, кто одолжил Лукьянову Пешковых. И знал ли, зачем. Поэтому утром, едва проснувшись, я вызвал начальника разведки и имел с ним продолжительную беседу, в ходе которой он получил ряд подробных инструкций и заданий. Затем, во время завтрака, я общался с приглашёнными разделить со мной трапезу Антоном и Ригелем. Первым делом сообщил им о сделке с заводом по производству военной оптики.
— Таким образом, нужно быстренько, пока не появились другие желающие, заключить договор на контрольный пакет акций, — подвёл я итог. — Отрасль важная и перспективная. Хотя, мне кажется, недооценённая. Это из-за того, что в городе не используются по-настоящему дальнобойные орудия. А у нас такие будут. Мы поставим их в замке, а обстреливать будем внешний периметр. Может, даже за городскую стену станем отправлять снаряды. И всё это — с предельной точностью. Но для этого нужен свой завод, хорошие специалисты и контроль над бизнесом. Задача ясна?
— Ясна, Ваша Милость, — кивнул Антон.
— А если окажется, что владелец не желает продавать вам пакет акций? — спросил Ригель. — Вдруг он решит ждать того, с кем имел договорённость?
— С какой стати? Ему главное найти деньги. Какая разница, чьи они будут?
— Не знаю, Ваша Милость. Вдруг для него это имеет значение? Нужно быть готовым к подобному повороту.
— Мы найдём способ убедить владельца, — проговорил я после краткой паузы. — Но мне кажется, проблем не должно возникнуть.
Отпустив юриста и управляющего, я отправился в школу, где на всех переменах пришлось рассказывать о нападении на завод. Все о нём уже знали. Видимо, от родителей. Я сделал вывод, что событие обсуждали. Впрочем, неудивительно: наверняка многие заключили пари на то, сколько маленький барон продержится на своём месте. Так что за моей судьбой следили.
— А кто это был?