— Сию минуту, леди.
Официант умчался на кухню, а студентки продолжили разговор, поглядывая через широкие мозаичные окна в сторону улицы.
— Да уж, папаня всегда такой. Он так же и о моём замужестве объявил, — скомкала девчонка салфетку. — Тоже на завтраке, прямо вот так, — изобразила она своего отца и произнесла его тоном. —
— Серьёзно?! — удивилась подружка.
— Честное академическое, — скрестила студентка пальцы в клятве.
— Не повезло тебе, сестрёнка, — посетовала та на судьбу подруги и бросила взгляд в сторону входа. — Ой… Кажется, прогуливаем не мы одни…
Её подружка обернулась и увидела вошедшую синеволосую красотку в сопровождении невысокой лоли-шатенки.
— Это же Стелла! — шикнула студентка тихо.
— Точно. Вспомнила. Разве она не отличница? С чего такой особе прогуливать?
— Кто знает…
Стелла ди Мартинус вместе с Лилиан Лудос прошли мимо их столика, не бросив и взгляда. Обе в идеально выглаженных платьях, ботинках на высоких подошвах, чистейших блузках, на лицах минимум косметики и украшений. Две природные естественные красавицы. Если Лилиан была хрупкой милашкой, то Стелла на её фоне — роковой красоткой. Каждая по-своему хороша.
— Присядем здесь, — остановилась синеволосая у дальнего столика и присела на мягкое сиденье.
— Любишь же ты тёмные места, — улыбнулась Лилиан, оглядев тёмный угол, в котором они, практически, спрятались от посетителей.
Только один человек сидел по соседству, да и то спиной к ним. Лудос плюхнулась в кресло напротив и, чуть придвинувшись к столу, ухмыльнулась:
— Совсем, как зловещая волшебница. Ну, или подлый демон, — хихикнула она мило.
Стелла хмыкнула:
— Зришь в корень. Вот возьму, перевоплощусь в демоницу и захвачу нашу академию! — состроила она хищное личико. С её красивой внешностью, вышло слишком мило.
— Ох, так страшно! — взялась Лилиан за плечи, как напуганная девица. — Вы же сохраните мне жизнь, госпожа демон? — захлопала она глазками, потирая ладонями друг о друга в мольбе.
— Только если сделаешь за меня алхимию на завтра, — прищурила Мартинус синие глазки.
— Клянусь и повинуюсь, о, великая матерь тьмы! — шутливо кланялась головой Лудос, едва не касаясь лбом столешницы.