Отправил кусочек бри в рот, с восхищением наблюдая, как Марго ловко управляется с подносом и мчится выполнять следующий заказ. А потом боролся с внезапно всколыхнувшейся ревностью, требовавшей сломать чего-нибудь жадно смотревшему вслед моей девушке и разве что не вываливающемуся из-за столика блондину в рубашке в сине-черную клетку. А еще хотелось поправить кривой нос вон тому брюнету в сиреневой водолазке, взволнованно указывавшему на Риту и что-то бурно при этом шептавшему своему собеседнику.
– Скажи кто еще месяц назад, что сама Бельская будет подменять официантку у меня в баре, покрутил бы пальцем у виска и позвонил бы в психушку, чтобы забрали бедолагу, – Мишка весело хохотнул, отвлекая меня от навязчивой идеи и отхлебывая вкусного как никогда капучино. – Слушай, друг, а ты как вообще с ней справляешься? У нее, наверное, запросы о-го-го…
Повертел в пальцах брелок в форме Эйфелевой башни, перекочевавший ко мне на ключи с подачи Марго, думая о том, как сильно удивится Сид. Когда узнает, насколько с ней легко. До будоражащего дурмана в голове и до упоительного трепета в груди от того, что тебя понимают. Без лишних слов, муторных объяснений и никому не нужных нотаций.
– Она простая, Мих, – улыбнулся, вспоминая дурачившуюся за кулисами Риту, делавшую смешные селфи с дочерью Лены и совершенно не переживавшую по поводу того, как откомментируют новые фото подписчики в инстаграм. – Прямолинейная, увлекающаяся, а еще очень отзывчивая. Совсем не такая, как о ней злословят сплетники.
Мишка смотрел на меня с плохо скрываемым скептицизмом, как будто я только что сообщил ему, что параллельные прямые пересекаются, Солнце вращается вокруг Земли, а мы с ним находимся не иначе, как в Матрице *[1].
– Можешь мне не верить, но Ритка гораздо более нормальная, чем окружающие тебя девчонки, – решил окончательно добить друга, перечисляя: – она предпочтет мороженое в вафельном рожке и обычные гренки пафосным фуагра и крутонам *[2]. Фильм в кинотеатре под открытым небом походу в фешенебельный ресторан, и, да, обычные кеды – дизайнерским туфлям.
– Счастливчик ты, Тох, – протянул Сиденко мечтательно, добив мое шаткое спокойствие незадачливым: – мне так не повезет.
– Причем здесь везение? – я все-таки вспылил, вываливая на друга накопившиеся претензии к его пассии: – У тебя простая Галка под боком, но тебе же подавай Ларису. У которой в понедельник брови, во вторник ногти, в среду губы, в четверг фиг знает, что еще. И Турция с Таиландом – это фу, – процитировал случайно услышанную фразу из Мишкиного с Ларой недавнего разговора. – Да ее вообще ничего не интересует, кроме внешности, новых шмоток и как жить безбедно за чужой счет.
– Антон! – Сид предупреждающе грохнул полупустой кружкой по столу, выплеснув остатки кофе на нежно-голубое поло, и чертыхнулся. Я же готовился продолжить пикировку, приправив ее парочкой увесистых железобетонных аргументов, пока не заметил знакомую фигуру на танцполе.
И все бы ничего, но брат не танцевал никогда и ни при каких обстоятельствах. Ни за какие коврижки, ни на спор, ни даже в состоянии сильного алкогольного опьянения. А вот в данную конкретную секунду он весьма тесно прижимался к одной милой леди в коротком оранжевом топе и в черных кожаных шортах, едва прикрывавших ягодицы. И выделывал такие па и пируэты, что сам Цискаридзе *[3] изошелся бы слюной от зависти. Я хоть и не Николай, но ритм движений мог бы оценить, если бы не крепнувшее подозрение, не предвещавшее мелкому ничего хорошего.
– Иван, – протиснувшись между телами, извивавшимися в такт популярной мелодии, от которой мои уши в трубочку сворачивались, я дернул брательника за воротник футболки и убедился в своих догадках.
Медленные движения, заторможенная реакция, расширенные зрачки Ваньки и мое плохо контролируемое желание закатать поставщика этой дури в асфальт на заднем дворе. Пару раз резко выдохнул, собираясь с мыслями, и приобнял мелкого за плечо правой рукой, левой же ткнул между ребер, вынуждая обратить на себя внимание.
– У тебя есть пять, повторяю, пять минут, – мой грозный шепот произвел благотворный эффект, превратив рассеянный взгляд в сфокусированный и более осознанный: – чтобы сочинить благовидный предлог твоего внезапного побега и попрощаться с подружкой. Жду на парковке.
Сомнений, что Ванька пойдет у меня на поводу, не было: в отсутствие отца я невольно стал для брата авторитетом, к мнению моему он прислушивался, уважением дорожил и боялся его потерять. Я же по укоренившейся с детства привычке продолжал опекать младшенького, остро переживая его неудачи как свои собственные и искренне радуясь каждому, пусть даже самому маленькому, успеху.
– Рит, мы уезжаем, – поравнявшись со столиком, за которым сидели Марго и Сиденко, бросил холодно и выбрался на улицу, обшаривая карманы в поисках зажигалки.
Перед носом вспыхнул огонек, и я благодарно кивнул догнавшей меня Маргарите, подкуривая и глубоко затягиваясь душистым сигаретным дымом. Она глянула на меня коротко из-под полуопущенных ресниц и аккуратно вытащила ключи из моих напряженно сжатых пальцев.
– Прогрею пока мотор, – откуда в ней столько такта я не знал, зато на все сто процентов был уверен, что так тонко мое состояние не чувствовал никто, даже я сам.
ebooksa