— Нет, ищут.
— Марк, брат! Только без глупостей! Он не стоит того.
— Ищите, до связи.
Выхожу из машины. Открываю железную дверь своми ключами. В доме тишина. Захожу в холл, стараюсь не шуметь. Поворачиваю направо и сразу поднимаюсь в комнату Зои. Не стучу, а прохожу беспардонно и сажусь напротив спящей тётушки в кожаное, чёрное кресло. Скрип кожи и щелчок зажигалки, Зоя встрепенулась от испуга. Прояснив сонный взгляд, тётушка удивлённо спросила:
— Маркус! Сынок, что стряслось? Почему у тебя такой вид? — заикаясь спрашивает она.
— Какой такой?
— Странный! — она пытается понять причину моего появления.
— Зоя, у меня к тебе всего пара вопросов. Прошу ответить мне на них честно.
Не спускаю с неё зрительного контакта. Молчу. Выжидаю. Замечаю, как она сьежилась от моего взгляда.
— Ты знала, что Лилия и Жасмин — мои дети?
По тому как побледнела тётушка и ее глаза забегали, все стало понятно. Знала, конечно. А вот это удар ниже пояса. Нестерпимая горечь накатила на меня.
— Как ты могла, тётя? — осипшим голосом спрашиваю я. Начинаю задыхаться. Встаю с кресла и иду в направлении выхода. Больше меня тут ничего не держит.
Зоя вскакивает с постели и в слезах бежит за мной.
— Сынок, прости меня!
— Ты могла одним звонком, вернуть меня к жизни. Ты знала, как я подыхал. Но ты предпочла молчать и наблюдать, как медленно горю я. — шёпотом произношу ей. Тётушка пытается взять мою руку, но мне эти прикосновения противны. Вырываюсь.
— Не подходи, — рычу сквозь зубы. Ухожу от греха подальше, но у входа спрашиваю:
— Где он?
— Маркус! Сынок, успокойся. Я поэтому ничего тебе и не рассказала. Ты же убьёшь его. Остановись, прошу! Не нужно! — всхлипнув умоляет она.
— Так ты испугалась за шкуру этого подонка?! Так, вот кем я выгляжу в твоих глазах?! — если бы сейчас мне дали по голове молотком, то не так больно было бы сейчас, чем от предательства самого близкого моего человека.
— Прощай! — не оглядываюсь, покидаю с сожалением дом, где прошло моё детство.