И плакала. А ранним утром
Уже стояла у дверей.
Ждала инспекторшу по кадрам.
Пришел Степаныч, запыхался.
— Конечно, Люба. Понимаю.
Такое дело. Всё же мама.
Ну, это, Люба… Возвращайся,
Как это, значит… Как родная,
Ты, это… стала для меня.
И это… вот возьми немного.
Ребята наши подсобрали.
— Зачем?
И старческую руку
Отодвигает от себя.
— Ты это… так не надо, Люба.
Обидеться ребята могут.
У нас традиция такая
Всегда друг другу помогать.
— Ну, правда, лишнее.
Зачем же?