Районы

Больше глупых попыток украсить свою тупую башку красивым головным убором Миша Гусев не предпринимал. Зато падал с одного, даже слабого удара. Что тут скажешь — родился под несчастливой звездой. Не в Воркуте и на том спасибо.

— И самое главное, не расслабляемся, — подытожил я. — Хотя что-то мне подсказывает, валькирии нам этого сделать не дадут. Разойдись.

— Давай я тебя осмотрю, — предложила Алиса. — Зацепили немного.

Кстати, да. Чем ближе мы подходили к кварталу, тем сильнее ныла нога. Конечно, не такое ранение, на котором стоит пристально акцентировать внимание. Однако я не был из тех идиотов, которые храбрятся и делают вид, что это у них не рана, а сущий пустяк. Тем более, когда Алиса рядом.

Стоило нам подняться наверх, как моя кровавая ведьма приступила к делу. Вот только очень странно. Она упала на колени и стала уделять внимание совсем не ноге.

— Ты вроде хотела меня осмотреть?

— А я что делаю? — с удивлением остановилась на мгновение Алиса, глядя снизу вверх.

— Я думал, что речь идет о ране.

— Да ладно, там пустяк, — махнула свободной рукой красотка. — Потом погляжу.

С другой стороны, что касалось плотских утех — Алиса оказалась как всегда права. Потому что про боль в ноге я как-то и забыл. А когда красотка убедилась, что я готов к подвигам, то повалила на диван и уселась сверху. Что-то время сексизма вокруг стало слишком много. Сначала валькирии, потом Алиса. Постоянно воспринимает меня исключительно, как сексуальный объект. А так хочется просто поговорить о чем-то высоком. О литературе, музыке, искусстве. Нет, раздевайся, Шип, и залезай в кровать.

Не готовый к такому положению в иерархической структуре наших отношений, после непродолжительных скачек, я развернул Алису лицом к шкафу, крепко прижав к себе. Судя по громким вскрикам моей пассии, продукция Краснолучской мебельной фабрики произвела на нее неизгладимое впечатление. Да, согласен, вот умели же делать вещи — и красивые, и практичные.

Наконец я остановился, тяжело дыша и утирая со лба пот. Алиса вывернулась из-под меня и притянула к себе, жадно целуя.

— Может, ногу все-таки посмотришь? — спросил я.

— Может и посмотрю, — улыбнулась она. — Шип, тут сегодня Гром одну штуку сказала.

— Да она много чего говорила.

— Про ПМС, помнишь? В общем, я к чему… Шип, ты извини за интимную подробность, но у меня в Городе ни разу не было месячных. Я тут, конечно, без году неделю.

— Ты чего… ты это, того? — не сразу нашелся, что я сказать я.

— Это ты того, — усмехнулась Алиса. — А я нормальная. Но скажу тебе по секрету, сколько живу с Гром-бабой, за ней подобного тоже не замечала. Понимаешь, это такая особенность, которая не проходит мимоходом. Уж женщины точно на нее обратят внимание.

Хотя Алиса и обрела относительную независимость от Гром-бабы после вхождения в боевую трансформацию, но по-прежнему жила с ней. Это учитывая тот факт, что особой теплоты между ними не было. Как говорила сама Алиса — она уже обустроилась. К тому же квартиры рядом — сплошь клоповники.

Не знаю, что было истинной причиной, но я решил не лезть в эти разборки. Ведь если ты не поймешь, кто из них виноват и чью сторону необходимо принять, то автоматически станешь виноватым сам. Я не понимал, как работает эта хитрая женская логика, но правила знал.