– Одну вытьянку, кости оленя. А вы?
– Я нашла двоих. Одни останки человеческие, притом смерть наступила пару недель назад, так что мы вовремя. Ясна никого не нашла. В её стороне было чисто, – отвечает Инга за обеих.
Мы отвязываем лошадей и забираемся в сёдла, решая делать поменьше остановок и добраться до храма хотя бы до поздних сумерек. Ночи сейчас летние, насыщенно-чёрные, и не хотелось бы, чтобы наши кони подвернули ноги в темноте.
– Ясна, куда ты планируешь отправиться на Иванов день? – спрашиваю я сестру, пока мы двигаемся мерным шагом и есть возможность поговорить.
Инга и Ясна даже не скрывают удивлённых взглядов.
– Кажется, свежий лесной воздух хорошо влияет на Велу, она уже не прочь пойти на праздник, – с улыбкой говорит Инга Ясне.
– Может, выкапывание могил действует на неё успокаивающе? – поддакивает Ясна.
– Тогда стоит завтра дать ей тяпку и отправить вырывать сорняки в огороде, – воодушевляется Инга, а Ясна так активно кивает, что несколько прядей выбиваются из чёрной косы.
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза, так как они прекрасно знают, что я всё слышу.
– Я думала отправиться в Долкор на севере. Городок совсем небольшой, но все ближайшие деревни в этом году соберутся там, – всё-таки отвечает на мой вопрос Ясна, когда остроты заканчиваются. – Если не хочешь ехать на север, то можно отправиться на юго-запад. В стороне от Зарича есть Триград. Тоже маленький город, но и там будет праздник. Это у людей есть границы между княжествами, нам же без разницы, куда ехать. Я предпочитаю север, но знаю, что ты не всегда хочешь ехать в том направлении.
Я киваю в такт словам сестры. Ясна действительно больше любит север, – как и я, она из Ашорского княжества. Родом из маленькой деревни на самом западе. Она мало рассказывала о своих родителях, уверяя, что не помнит. Мне известно лишь, что её отец был рыбаком, а сама Ясна не умела читать или писать до того, как стала Марой.
– Так что ты решай, Вела, – вырывает меня из раздумий сестра. – Поедем в Долкор?
– Да, – моментально отвечаю я, и мои руки покрываются мурашками от того, как быстро язык предаёт голос разума.
– То есть нет, – как можно быстрее поправляю себя я, а улыбка, зарождающаяся на лице Ясны, меняется на задумчивое выражение.
Я до скрипа сжимаю поводья, сердцебиение ускоряется от волнения. Я боюсь ошибиться.
– Тогда поедем…
– Да! – твёрдо выдавливаю я. – Да, поедем в Долкор!