– Медовый леденец! – незамедлительно отвечаю я, не отрывая взгляда от угощения на палочке, завёрнутого в полупрозрачный пергамент.
Ирай изумлён тем, как просто я узнала лакомство. Медовую карамель могут знать разве что очень богатые люди. Сладость готовят не только из мёда, но и из сахара, который неимоверно тяжело достать. Будучи дочерью князя, я с братом пробовала такие леденцы дважды за всю жизнь. Не думала, что когда-нибудь выпадет возможность вспомнить их вкус. Взгляд костореза внимательный, с каплей подозрительности, но новый вопрос он не задаёт, а я не стремлюсь рассказывать о своём прошлом. Молодой человек несколько раз моргает и возвращает наглую улыбку на лицо.
– Медово-лимонный леденец, – поправляет он. – И он твой.
Я с благодарностью принимаю подарок и начинаю разворачивать пергамент.
– Но откуда он у тебя?
– Плата за костяной оберег. Игорь хоть и болван, но из состоятельной семьи. Его отец – богатый торговец со своей усадьбой в Долкоре.
– И ты с детства бьёшь сына самого влиятельного человека в твоём городе? Весьма недальновидно, – поддеваю я, но не могу перестать улыбаться при взгляде на костореза.
Чем больше я узнаю его, тем больше он мне нравится.
И это чувство пугает меня, но манит, как забытый вкус медовой карамели.
– Бью – это сильно сказано, всего лишь отвешиваю нравоучительные пинки. Игорю не повредит, – усмехается собеседник и, наклонив голову, наблюдает за тем, как я избавляю конфету от обёртки.
– Ты не похож на любителя сладостей, а косторезам вроде платят серебром да золотом.
– Ты, Мара, очень подозрительная. Этой карамелью мне никто платить не собирался, но я её заметил, вспомнил о тебе и выпросил.
Уверена, что всё моё лицо моментально краснеет, потому что я чувствую жар даже в ушах и не поворачиваю головы, чтобы собеседник ничего не заметил. Леденец оказывается в форме трёх круглых плоских яблок, нанизанных на палочку.
– Да и подобных сладостей я не пробовал, чтобы их желать, – расслабленно добавляет косторез, вызывая моё искреннее изумление.
Я отламываю ровно половину верхнего яблока и протягиваю ему.
– Тогда ты должен знать, как много упускаешь, – отвечаю я на его немой вопрос.
Он переводит удивлённый взгляд с карамели на меня и обратно. Размышляет какое-то время, явно неуверенный, что это вообще съедобно. Но я подношу сладость практически к его губам. Он прикрывает глаза, забирая предложенное, а я несколько раз сглатываю странное ощущение бьющегося сердца прямо в горле, когда его губы касаются моих пальцев.
– Только не грызи, растягивай удовольствие, – предупреждаю я, отламываю вторую половину и кладу себе в рот. Остальную карамель заворачиваю обратно в пергамент и убираю в карман. – У меня две младшие сестры, – объясняю я, помня о Злате и Айке.
Косторез понимающе кивает, перекатывая угощение на языке.
– Сестра! – неожиданно набрасывается на меня Злата, а я вздрагиваю, совсем позабыв, что в округе множество людей и праздник в самом разгаре.