Иностранец

…

– Как вы там говорили? Мы работаем…

…

Предупредить мы никого не могли. Да и смысл? Только попробуй – и этот Савич тут же тебя припишет в соучастники. И не сказать, что будет не прав.

И что делать?

Я начал звонить из кабинки в аэропорту Йованичу. Сбрасывает. Никич просто не взял трубку.

Лука метался по аэропорту, на него было жалко смотреть. Понятно, что как только все вышли – их всех и приняли. Я ему не завидую – там друзья его, теперь его все предателем будут считать.

Как нас выкупили? Как они узнали? Про Хребановича и аэропорт – я даже Йованичу ничего не говорил?!

С..а

Луку чуть самого не положили лицом в пол – но решили не обострять, сотрудник все-таки. Футбольных болел повели в местный околоток – понятно, подержат и выпустят, на них ордера нет. Хребановича – повели к машинам.

Лука подошел ко мне, он чуть не плакал

– Как так?

– Спроси сам себя.

…

– Я никому не говорил. Совсем никому за себя я знаю. Кому сказал ты? Йованич ничего не знает, я не говорил ему в этот раз.

– Да никому я не говорил, Христос свидетель!

– Хорошо подумай, это не первый раз. Кому? Матери, другу, следачке своей? Может, он и не предатель – просто где-то дальше сболтнул. Может, телефон прослушивается или квартира. Думай. Это не первый раз, когда нас опережают.

– Нет. Никому.

Черт.

– Ладно, пошли.