И тело девочки словно подчиняется словам: боль отступает, но красное пятно с платья никуда не исчезает, доказывая, что чувства были реальностью.
– Ты простишь меня? – Мама крепко сжимает ладонь малышки.
– Простить за что?
– Прости меня, что была недостаточно сильна. И не смогла тебя уберечь, – тихо шепчет женщина в ответ. – Но ты должна вспомнить свои обещания. Вернись к тем, кому их дала. Вернись к тем, кто принёс тебе свою клятву.
– Обещания? Клятва?
Вокруг поднимается суматоха. Мимо них начинают бегать люди, они что-то кричат. Кто-то зовёт девочку по имени с другого конца коридора, до которого они так и не дошли. Она поворачивает голову, желая увидеть, кому принадлежит голос, но мама мягко берёт дочь за подбородок и заставляет посмотреть на себя. В глаза переливающихся звёзд.
Мама не обращает внимания на шум вокруг, кажется, что она его не замечает. Не чувствует, как землю потряхивает, как их кто-то зовёт. Женщина не перестаёт грустно улыбаться девочке даже тогда, когда по потолку идут трещины и сквозь них прямо ей на платье сыплется песок. Продолжает сохранять спокойствие, когда кто-то хватает третьего, идущего с ними. Это ребёнок, который кричит ей что-то.
Но мама не оборачивается.
Она не оборачивается даже, когда с обеих сторон на них обрушивается волна.
Не отводит взгляда, полного звёзд.
А потом девочка уходит под толщу воды и опять тонет.
Я опять тону.
Я издаю стон и просыпаюсь. На этот раз сама. Без крика или ощущения удушья. Просто медленно выхожу из очередного кошмара. Небо уже немного светлеет, а значит, я пробудилась вовремя. Внезапно я замечаю, как с пальцев медленно стекает чернота. Резко сажусь, увидев последние тени на коже. Руки снова потемнели во сне, а значит, прикосновение Дарена здесь ни при чём. Я хочу обернуться к другу и показать: то, что я видела, было правдой.
Но ещё мгновение, и всё пропадает.
Руки снова становятся обычными, на них не заметно ни пятнышка. Я ещё раз осматриваю ладони в поисках каких-либо тёмных отметин, но ничего не нахожу. По одному ощупываю пальцы, проверяя, не появились ли какие-то новые, странные ощущения.
Но нет. Это просто мои обычные руки. Существует ли вероятность, что у меня тоже есть Дар Илоса? Но если так, то почему тогда Смотритель ничего не почувствовал? Меня проверяли. Может ли быть, что каиданец ошибся? Дар Илоса – один из самых таинственных, потому что сам Первый никогда его не демонстрировал в полную силу. Не показывал, что именно он умел и что передал потомкам. Его братья и их дети только после его смерти поняли свою ошибку.
Незнание.
Но когда до них дошло, было уже поздно. Сокрытые среди песков, тайны Илоса с тех пор не покидали пределов страны. Илосийцы до сих пор продолжают придерживаться этого правила, преданно храня всё в секрете.
Известно, что Даром Илоса была Тьма и перемещение. В разных уголках Континента шептались, что у прямых потомков иногда проявлялась способность заглядывать в прошлое при помощи прикосновения. Другие страны страшились этого больше всего. Но что в действительности могла делать Тьма самого младшего брата, знают только сами илосийцы. Скорее всего, именно страх перед неизвестностью его силы и хранил страну песков и её жителей всё это время. «Но, похоже, король Каидана впервые решил рискнуть», – мрачно напоминаю я себе, и перед глазами вновь возникают военные корабли в портовом городке родины.
Я смотрю в сторону друга, который всё ещё мирно спит. Улыбаюсь, наблюдая за его спокойным выражением лица и размеренным дыханием. Решаю, что дам ему ещё немного времени.
ebooksa