Конфедерат

Вытянулся в струнку, после чего метнулся выполнять приказ. Что до сержанта, то он сейчас пригодится. Полезный, небрезгливый, жестокости не чурающийся. Впрочем, как и большинство отобранных для меня головорезов, но и на их фоне он заметно выделялся.

Звук шагов, причем знакомый такой, от явно массивной туши. Сержант О’Рурк собственной персоной. Тебя-то мы и ждали. Не давая ему и рта раскрыть, командую:

– Вот это, сержант, шпионы. Не военнопленные. Потому как без формы, без знаков различия… А поэтому мы с ними можем делать всё, что душе угодно и для дела полезно. Поэтому для начала дай несколько раз по морде тем двум, которые у стеночки со связанными руками стоят. Вдруг кто-то из них захочет поделиться с нами чем-то важным? Например, с какой целью они тут все собрались, почему столько оружия и зачем они из него по нашим солдатам стрелять начали. Тебе всё понятно?

– Да, капитан!

– Вот и приступай.

Вид надвигающегося как неотвратимое стихийное бедствие О’Рурка подействовал на пленников… Хорошо подействовал, да так, что один вжался в стену, а другой попытался бежать, проскользнуть мимо ирландца к двери. Зачем? Думаю, он и сам этого не знал. Сработал инстинкт и всё тут. Только инстинктов было недостаточно. Сержант, несмотря на схожие с мебельным шкафом габариты, двигался довольно быстро. А вот пленник был и помят, и со связанными за спиной руками, потому уязвим. Неудивительно, что получил хорошую такую оплеуху, от которой отлетел в угол комнаты, ломая стоящую там тумбочку.

– Низко полетел, к дождю, наверное, – усмехнулся я, после чего некоторое время понаблюдал за продолжившимся «вразумлением». – Ну что, мне позволить сержанту продолжить или всё же кто-то из вас двоих поделится ценными сведениями, отвечая на уже прозвучавшие вопросы?

Попавший под тяжёлые кулаки О’Рурка лишь жалобно постанывал, а вот второй, ему явно хватило и самого зрелища избиения.

– Что вы хотите?

– Для особо плохо слышащих повторю. Кто вы, собравшиеся в этом доме? Что вас объединяет?

– Мы… – пленник нервно сглотнул, невольно бросив взгляд сначала на по сути помирающего Николсона, а затем ещё на одного своего знакомца, лицо которого уже опухало от нанесенных сержантом ударов. – Мы из «Подземной железной дороги»… Здесь наша «станция», она помогала переправиться через Потомак.

– «Подземка», значит. Интересно…

Это действительно было интересно. Нелегальная на Юге и почти что официальная на Севере организация господ аболиционистов, переправляющая негров в штаты, где рабство было запрещено. Тогда найденное оружие, связи с неграми – все это получало вполне логичное объяснение.

– Кто главный на вашей «станции»? Николсон?

– Нет, Джек Холт. Он… мёртв.

– Жаль, – покривился я. – Он мог бы быть полезен. Есть ли ещё ваши в городе?

Мотает головой из стороны в сторону. И пожалуй что я ему поверю, слишком напуган. Но страх вот-вот пройдёт, едва только до него дойдёт, что прямо сейчас его вешать или расстреливать не собираются. Поэтому…

– Связаны ли вы с другими «станциями» «подземки»? С какими именно? Кто в них состоит? Сможешь ли на бумаге изложить все тебе известное?

– Не смей, Барни! А-а…

Что у нас там? Ах да, второй, тот, который пытался бежать незнамо куда и зачем, напомнил о себе, явно желая заткнуть рот своему сообщнику, напомнить о том, чтобы тот не смел сдавать подельников. Правда, тут же получил от О’Рурка очередное «вразумление», на сей раз непосредственно ногой.