Сейчас хотелось просто медленно поднимать ресницы и улыбаться.
Перевернувшись и положив подбородок на кулаки, Глеб молча смотрел на Ингу.
В слабом ночном свете она стояла у распахнутого окна, не оборачиваясь к нему и тоже не произнося ни слова. Сквозь густые прозрачные волосы дробились уже разбитые дальними яблоневыми ветками лучики лунного света.
Он тихо тронул рукой ее обнаженную спину.
— Ты чего?
Заблестев ласковыми глазами и сложив руки у шеи, Инга повернула голову.
— Где крылья, которые я любил…
— Чего ты, крылья у меня еще не выросли!
Инга засмеялась громче.
— Их уже нет, глупая…
— Пододвинься.
Одной рукой она приподняла к груди край простыни и села на кровать совсем рядом с ним.
— Лучше ты посмотри на меня, как всегда глядел. Дай хоть тебя запомнить. Ну, ну же, не опускай голову, не прячься! Почему сегодня не хочешь на меня глядеть, а?!
— На то оно и утро, чтобы люди не смотрели в глаза друг другу.
— Тебе было сегодня плохо?
— Говорю же — глупая…
Не глядя на Ингу и не поднимаясь от подушки, Глеб протянул вперед раскрытые ладони…
Проснувшихся в саду птиц стало уже много, а машины шумели по близкому шоссе все еще не очень назойливо.
— И сейчас ты опять исчезнешь…
В ответ Глеб смеялся одними глазами.