― Врачиха, я запрещу тебе работать, если ты будешь ныть из‐за каждого пострадавшего.
― Он умер, Гриш. Я не успела спасти его.
― Бля, ― не выдержал, открыл окно и закурил, ― Нина, бывают же такие случаи, что от тебя ничего не зависит.
― Я виновата. Он ведь мог жить, а я… я не смогла ничего сделать.
― Ты не виновата. Так же и я мог умереть. Просто ты рядом оказалась. Понимаешь? ― повернулся к ней, выпуская изо рта дым. ― Ты спасла мне жизнь.
― Я бы себе не простила…
Я обернулся к Нине и снова затянулся сигаретой.
― Есть вещи, которые мы не можем контролировать, когда от нас ничего не зависит.
― Я знаю. Но мне так жаль. Наши ребята вытаскивали из таких страшных мест людей, и мы спасали их даже с самыми тяжелыми ранениями. А тут… Гриша, можно я покурю?
― Покури, только, чтобы без привычек.
Нина кивнула и достала из лежащей на столе пачки, одну сигарету.
― А я не умею подкуривать.
― Шутишь? Ты ни разу не пробовала курить?
― Нет.
― Тогда нахер, ― выхватил из пальцев сигарету, и отбросил на стол, ― я не собираюсь учить тебя курить.
― Тогда я сама научусь, ― буркнула она, потянувшись за сигаретой, но я не позволил ей забрать ее.
― Хочешь курить, кури, запрещать не буду. Но нахера? Скажи просто, нахера тебе начинать курить?
Нина медленно поднялась со стула, обошла его и остановилась возле меня. Взялась за мою руку и поднеся к своему лицу, затянулась моей сигаретой.
― Ни хрена ты не понял, Гриша, ― произнесла она, выпуская изо рта густой дым.
― Обманщица?